В Казахстане продолжаются антикоррупционные «чистки» в рядах политических госслужащих. За 20 лет (с 2001 года) за хищение бюджетных средств уже были осуждены два премьер-министра, более 20 министров, руководителей агентств и их заместителей, почти столько же акимов областей и городов и более дюжины руководителей национальных компаний.

Только в 2020 году, по данным Антикоррупционной службы, список «элитных коррупционеров» пополнился еще одним акимом области, четырьмя заместителями областных акимов, двумя ответственными секретарями министерств, двумя председателями комитетов, одним послом, пятью судьями, десятью районными и городскими акимами. Всего за прошлый год по зарегистрированным коррупционным фактам осуждено 722 лица, среди которых 144 руководителя, пресечено 25 особо тяжких и 1368 тяжких преступлений, выявлено 112 фактов системной коррупции. Причем наибольшее количество коррупционных преступлений зафиксировано среди сотрудников правоохранительных органов, служащих акиматов, работников квазигосударственного сектора, органов таможенного контроля, сфер здравоохранения, образования и строительства.

«Агентством РК по противодействию коррупции возмещено 50,7 миллиардов тенге (из 60,1 миллиард тенге установленного ущерба), что в два раза выше показателя 2019 года (22,7 миллиардов тенге). Сумма кратных штрафов по фактам взяточничества и хищений составила 2,8 миллиардов тенге. В обеспечение причиненного ущерба наложен арест
на имущество подозреваемых на сумму 1,2 миллиарда тенге. Суммарный экономический эффект работы Агентства по превентивно-профилактическому и уголовно-правовому направлениям в 2020 году составил 95,6 миллиардов тенге», - говорится в Национальном докладе о противодействии коррупции в Казахстане.

Как отмечают эксперты, полученные результаты свидетельствует, прежде всего, о соблюдении в стране принципов неотвратимости и справедливости наказания за коррупционные преступления и равенства всех перед законом, невзирая на занимаемые чиновниками должности и ранги. На их взгляд, позитивные сдвиги в данном направлении наметились в том числе после того, как в мае 2019 года президент Касым-Жомарт Токаев ввел на законодательном уровне персональную ответственность руководителей госорганов, в том числе министров и акимов, в случае привлечения за коррупцию их подчиненных.

«Если мы серьезно хотим искоренить коррупцию, то, по моему убеждению, руководители госорганов должны подавать в отставку в случае коррупционных преступлений своих подчиненных. Принять или не принять отставку - это прерогатива главы государства, но заявление об отставке - обязательная мера», - заявил тогда президент.

Открытая и жесткая борьба с коррупционерами во власти начала приносить хорошие плоды и в виде повышения авторитета страны в глазах международного сообщества. Так, по оценкам Всемирного банка (за индикатор «контроль коррупции»), Казахстан более чем в два раза улучшил процентильный ранг за последние три года – с 19,7 до 43,8 процентов. А в Индексе восприятия коррупции Transparency International за последние пять лет он переместился выше на 37 позиций – с 131-го места в рейтинге в 2016 году до 94-го в 2020-м году (среди 180 стран).

Об эффективности антикоррупционной политики государства также говорит положительная динамика уровня доверия к ней со стороны населения. В прошлом году ее зафиксировали сразу несколько казахстанских исследовательских центров. Так, согласно соцопросу Фонда социального и устойчивого развития молодежи, в котором приняли участие 21 373 респондентов, 77,4 процентов граждан страны поддерживают эту политику и считают возможным формирование антикоррупционной культуры в обществе. А по данным, полученным в результате социсследования ТОО «MLGroup» среди 7 тысяч казахстанцев, 64,2 процентов опрошенных выразили готовность внести личный вклад в кампанию по снижению уровня коррупции в стране.

Похожие результаты показал мониторинг состояния коррупции, проведенный Общественным фондом Transparency Kazakhstan при финансовой поддержке ПРООН в РК с участием 7 200 респондентов. Согласно его результатам, о намерении бороться с коррупцией заявили свыше 60 процентов респондентов, при этом 80,8 процентов предпринимателей заверили, что в стране можно заниматься бизнесом исключительно в правовом поле, не прибегая к взяткам.

Еще одним показателем растущего неприятия коррупции в казахстанском обществе и в целом повышения антикоррупционного сознания выступает количество сообщений о правонарушениях (в частности звонков в call-center «1424»). Если в 2017 году таковых было зарегистрировано 20352, то в 2020-м уже 28658 обращений. На активность граждан, по мнению специалистов, влияет в том числе усовершенствование механизма поощрения в размере 10 процентов от суммы взятки или причиненного государству ущерба (после обвинительного приговора суда).

На минимизацию предпосылок коррупции в сфере государственной службы и квазигосударственном секторе также повлияли следующие шаги:

Во-первых, расширение круга потенциальных субъектов коррупционных правонарушений. К ним добавились лица, «уполномоченные на принятие решений по организации и проведению закупок либо ответственные за отбор и реализацию проектов, финансируемых из госбюджета и Национального фонда в госорганизациях и субъектах квазигосударственного сектора, а также исполняющие управленческие функции в последних с любой долей участия государства (ранее к ним относились только компании с долей участия 50 процентов и выше)».

Во-вторых, усиление санкций и правовых последствий за совершение коррупционных преступлений госслужащими. Теперь «получение даже незначительного размера взятки (до 50 месячных расчетных показателей) считается тяжким коррупционным преступлением (а не средней тяжести, как ранее), что влечет максимальную санкцию в виде лишения свободы до шести лет (ранее – пяти лет) и другие последствия».

В-третьих, то, что «наряду с госслужащими персональную ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение должностных обязанностей по предупреждению совершения коррупционных правонарушений подчиненными сотрудниками стали нести и руководители субъектов квазигосударственного сектора»

В-четвертых, «исключение применения условно-досрочного освобождения за тяжкие и особо тяжкие коррупционные преступления» и «введение запрета на направление осужденных для отбытия наказания сразу в учреждения минимальной безопасности»

В-пятых, «предусмотрение обязанности кандидатов на государственную должность уведомлять о работающих в организации родственниках» и «установление полного запрета на подарки, материальное вознаграждение, предоставление услуг госслужащим и иным лицам, принявшим на себя антикоррупционные ограничения, а также членам их семей».

В-шестых, «принятие мер по сокращению лимитов штатной численности государственных служащих на 25 процентов и внедрению с 1 июля 2021 года в государственных органах новой системы оплаты труда на основе факторно-бальной шкалы».

В-седьмых, «введение запрета для госслужащих, депутатов парламента и судей на владение счетами в зарубежных банках».

В-восьмых, «усиление общественного контроля по всему фронту противодействия коррупции, направленного на повышение открытости и подотчетности обществу государственных органов и квазигосударственного сектора».

В-девятых, автоматизация оказываемых госуслуг с использованием современных информационных технологий с целью минимизации прямых контактов населения с чиновниками.

И, в-десятых, «стимулирование перехода на безналичный расчет в качестве одного из факторов искоренения коррупции».

Список антикоррупционных шагов можно продолжать еще долго. Перечисленные меры – лишь часть новой стратегии Казахстана по противодействию этому социальному злу, которая, несомненно, будет еще много раз корректироваться и дополняться на правовом, практическом и ментальном уровнях. Но если оценивать ее эффективность на период пандемии коронавирусной инфекции COVID-19, которая обернулась кризисными явлениями практически во всех сферах жизнедеятельности человека и, как следствие, грозила всплеском коррупционной преступности в стране, то выводы экспертов пока однозначно удовлетворительные.