19 сентября исполнилось ровно 100 дней со дня создания Министерства науки и высшего образования, а также назначения Саясата Нурбека его главой. Похоже, новое ведомство до сих пор переживает период организационного становления – например, сайт министерства заработал только в сентябре. Поэтому сказать что-то конкретное о его деятельности пока сложно. Но сегодня мы решили обратить взор на фигуру самого министра.

Саясат Нурбек, судя по всему, из того самого нового поколения управленцев, которые получили высшее образование за границей, уверенно владеют иностранными языками, умеют жонглировать новомодными словесными оборотами и уже поэтому кажутся умными и продвинутыми. При этом они не работали «в поле», практически вся их карьера проходила во властных и околовластных структурах. Такие сейчас составляют большинство среди руководителей министерств и прочих госорганов.

Вот и Нурбек, что, называется, с младых ногтей начал обживать это пространство: администрация президента РК, Академия государственного управления, ФНБ «Самрук-Казына», АО «Центр международных программ» (курирует подготовку кадров по «Болашаку»), партия «Нур Отан», МФЦА, парламент… И к 41 году «дозрел» до роли министра. Но стоит отдать ему должное: в отличие от многих других госуправленцев, он умеет очень складно и убедительно говорить, а значит, грамотно и достаточно эффектно преподносить себя и свои мысли.

Заступив на министерский пост, Нурбек пообещал ряд преобразований: формирование государственного и региональных образовательных заказов на основе атласов профессий, разработанных BTS Education (им он руководил до прихода в мажилис), создание исследовательских университетов, расширение академической свободы, продолжение работы по организации так называемых центров академического превосходства на базе ведущих региональных вузов... Это что касается системы высшего образования.

Применительно же к науке новый министр обещает сделать её популярной в глазах молодёжи, создать условия для наращивания в стране количества учёных, добиться увеличения объёмов финансирования научных исследований с акцентом на прикладные, а также более высокого уровня их коммерциализации, поднять статус Национальной академии наук и т.д. На словах, конечно, всё звучит красиво и прогрессивно, что-то даже чересчур заумно, но посмотрим, как будет на самом деле и во что это выльется.

Некоторые идеи Нурбека уже вызывают вопросы. Например, буквально на днях он сообщил, что отныне казахстанские вузы не смогут получить лицензии на обучение студентов по новым направлениям и специальностям, пока не обеспечат их местами в общежитиях. А как же его прошлые заявления о том, что мир стремительно меняется, что одни профессии отживают своё и появляются другие, что отечественная система высшего образования должна оперативно реагировать на эти изменения? Допустим, решил какой-то вуз начать подготовку специалистов нового направления, а общежитий не хватает, их строительство займет несколько лет. И что, ждать, пока они появятся?

Не является ли это признаком того, что в новом министре администратор начинает побеждать реформатора?

Практически сразу после назначения Нурбека возникли вопросы и к его бэкграунду. Они стали основанием для предъявления ему достаточно серьёзных обвинений, которые ставят под сомнение формируемый им имидж человека с передовыми взглядами, демократичного, а также вызывают подозрения в его неискренности и в том, что он может говорить одно, а делать другое.

Как известно, до своего прихода на должность министра Саясат заседал в парламенте. Правда, недолго – около трёх с половиной месяцев. В конце февраля Дарига Назарбаева сложила с себя депутатские полномочия, и освободившееся место в нижней палате досталось нашему герою, который находился, так сказать, в резервном списке партии, носившей тогда название «Нур Отан», но спустя несколько дней переименованной в «Аманат».

Недели три назад на форуме науки и высшего образования «Человеческий капитал – ключевой ресурс развития нового Казахстана» произошёл любопытный диалог. Ералы Тугжанов, на тот момент ещё вице-премьер правительства, заявил: «Когда Саясат Нурбек был депутатом, он отправлял нам много запросов. Потом, когда его уже назначили министром, я сказал: «Многие твои запросы ещё имеются, теперь сам выполняй их». Нурбек охотно ему подыграл: «Ералы Лукпанович, самое забавное, что на данный момент есть три депутатских запроса, которые я направил, и сейчас сам отвечаю на них… Читаю и думаю, какой дурак это написал?».

На сайте мажилиса тщательно фиксируется каждое депутатское обращение, и всегда можно узнать, кто его инициировал, кто из парламентариев под ним подписался, ознакомиться с текстом, прочитать ответ, полученный из правительства. Так вот, судя по этой информации, за период со времени появления Нурбека в нижней палате и до того, как он её покинул, мажилисмены сделали в общей сложности 118 запросов, и среди них нет ни одного (!), направленного будущим министром науки и высшего образования. Интересно, с какой целью был разыгран этот мини-спектакль?

Впрочем, есть одно обращение, под которым в числе прочих стоит и подпись Нурбека. Всего одно-единственное, но какое! В апреле фракция партии «Ак жол» инициировала запрос на имя премьер-министра РК под заголовком «О национальной идеологии». В нём говорилось: «Сондықтан, Конституциядағы 7-ші бапты өзгертіп, Қазақ тілінің Мемлекеттік тіл ретінде жеке дара статусын айқындау керек!». То есть, звучало требование изменить 7-ю статью Конституции таким образом, чтобы казахский язык получил статус единственного государственного. То же самое повторялось в конце текста, где излагались конкретные предложения, адресованные правительству РК. Под запросом, кроме «акжоловцев», подписались и отдельные представители других партийных фракций, в том числе и Нурбек, – в общей сложности более тридцати мажилисменов.

Нужно отметить, что это произошло как раз в те дни, когда руководство страны объявило начало конституционной реформы. И в такой ситуации предложение большой группы депутатов, призвавших, по сути, лишить русский язык его нынешнего статуса, закреплённого в Основном законе, не могло не вызвать бурной реакции в СМИ и соцсетях. После поднявшегося шума руководитель «Ак жола» Азат Перуашев и его заместитель Казыбек Иса, он же главный инициатор запроса, попытались дезавуировать его содержание, но, как говорится, что написано пером, то не вырубишь топором. Именно подписью под этим крайне неоднозначным обращением и запомнился Саясат Нурбек в качестве депутата – в остальном он был тише воды, ниже травы.

А в первые же дни после назначения министром ему припомнили активное участие в разгоне земельных митингов 2016 года – в ту пору он исполнял обязанности начальника управления внутренней политики акимата города Алматы. В соцсетях появились даже подтверждающие фотографии. А известный оппозиционный журналист Гульжан Ергалиева обвинила его в том, что он «натравил» на неё стражей порядка, вследствие чего ей пришлось вместе с сотней других задержанных просидеть восемь часов в полицейском участке. Сам Нурбек не стал отрицать факт своего участия, но объяснил это спецификой своей тогдашней работы: «Я был вынужден находиться на этом митинге для того, чтобы наблюдать и соблюдать законность, чтобы, не дай бог, там не пролилась кровь и были какие-то нарушения».

Тогда же ему пришлось объяснять журналистам, почему его дети учатся не в нашей стране, а на Кипре. Он сослался на семейные обстоятельства, после чего сообщил: «26 июня они приезжают обратно в Казахстан. Я вам дам детальный фотоотчёт. Они возвращаются в обычную школу». Позже, 1 сентября, в день начала нового учебного года, когда сотрудница одного из СМИ поинтересовалась у Нурбека, в какое образовательное учреждение пошли его чада, он ответил: «Они здесь, в Астане. Со школой пока определяемся».

То, что министр, мягко говоря, лукавил, окончательно стало ясно менее чем через две недели. 13 сентября журналисты напомнили ему о его обещании. Нурбек парировал следующим образом: «Вопрос этот касается моей личной жизни и, к сожалению, травмировал моих детей. Поэтому у меня огромная просьба: давайте этот вопрос будет касаться лично меня». Детей министра травмировала перспектива жить и учиться на Родине? Или он имел в виду что-то другое? Остаётся только догадываться. А после требования работников СМИ объяснить, почему он не сдержал своё слово и чем вызвано нежелание отдать детей в казахстанскую школу, наш герой просто убежал.

Конечно, это его право – дать детям образование там, где он считает нужным. Но данный случай, как и другие вышеупомянутые, ставят под вопрос репутацию министра. Какое после этого может быть доверие и к нему лично, и к объявленным им новациям?