Обратили внимание, что скандальная история с арестом Махамбета Абжана как-то резко затихла? За исключением его адвоката, который, находясь «в радостном настроении», сообщил своим читателям, что «очень сильно хотел отказаться от защиты» из-за того, что происходят «непонятные телодвижения», но «понятные для образованных людей». А в целом выглядит так, словно кто-то уже выключил проигрыватель. Это не аномалия, а один из симптомов главной болезни, которой страдает отечественная медиасфера. Попробуем разобраться в анамнезе.

Государство не оставляет попыток вернуть казахстанское медиа-поле в чувство, напомнить журналистам (и показать примкнувших к ним блогерам) о главном принципе профессии — объективности и не вовлеченности. Да, ты можешь готовить критические публикации, но привлекай экспертов и соблюдай при этом принципы плюрализма. Однако в так называемую «эпоху закручивания гаек» настройки объективной журналистики были сбиты. По-настоящему волнующие казахстанцев темы оказались под запретом, развивающиеся электронные СМИ жаждали просмотров и комментариев — выход был найден в шоу-бизнесе: сплетни о казахстанских знаменитостях заменили собой дискуссии о том, куда катится наше общество.

Когда гайки ослабили, а произошло это с началом транзита в 2019 году, на фоне все еще бушующих протестов многодетных матерей, отдельные представители медиасферы взяли на вооружение тактику «горловой атаки». Этой тактикой небезуспешно пользовались многодетные активистки, врывавшиеся в здания государственных учреждений и требовавшие каких-либо благ. И вот некоторые паркетные журналисты стали применять такую тактику на чиновниках и депутатах. Отлавливать в буквальном смысле их в кулуарах парламента или правительства и криками заставлять давать ответы на всяческие «неудобные» вопросы. В топе таких «неудобных» — вопросы о заработных платах.

Блогеры, ориентируясь на старших братьев по медиасфере, пошли еще дальше, откатив профессию в начало «нулевых» — тогда журналисты практиковали в промышленных масштабах информационный шантаж: готовили критические статьи против тех или иных бизнесменов, потом за деньги отменяли публикации. Теперь, судя по делу Абжана, эта практика вернулась. При этом блогеры — а Махамбет именно блогер, хоть и выдает себя за журналиста — не несут такой же ответственности, что и редакции настоящих средств массовой информации. При этом требуют тех же привилегий, вроде аккредитации в СЦК, парламенте и правительстве.

Не будем забывать и о так называемых вайнерах, сейчас активно мелькающих в скандалах и уголовных делах, связанных с финансовыми пирамидами. Да будь у них такая же ответственность, как у редакции какой-нибудь газеты, они и близко не подошли бы к деньгам аферистов. Потому что овчинка (выгода) не стоит выделки (последующих разбирательств с госорганами). Дороже обойдется.

Словом, болезнь, в настоящий момент пожирающая информационное пространство страны — это жажда хайпа. Тот же Абжан знатно хайпанул в январе этого года, когда сначала участвовал в информационных провокациях, связанных с беспорядками, а потом пропал на полмесяца как узник совести, когда полицейские пришли вручить ему повестку на допрос по делу. Он проходил там свидетелем с правом на защиту, но узнал об этом лишь когда появился через две недели в столице. Причем сразу пришел в полицию — видать, на нелегальном положении соскучился по домашним баурсакам и решил - будь что будет.

Беда в том, что и профессиональные журналисты стремительно мигрируют в сферу «легких денег». Некоторые работники СМИ с удовольствием превращаются в «сливные бачки», ради этого даже заводят собственные каналы. Профессионализм им помогает избежать привлечения к суду, чего, кстати, не хватает блогерам, скатывающимся в оголтелую травлю особо неугодных им госслужащих. Абжан, можно сказать, стал звоночком для этой категории субъектов информационного рынка страны.

Пока единственным инструментом, который бы мог начать лечение медиасферы, видится готовящийся где-то в недрах министерства информации и общественного развития новый закон о СМИ. По его поводу уже хайпуют в профессиональной среде, хотя особых подробностей о новеллах законопроекта в открытом доступе нет. Известно, что в нем блогеры и прочие лидеры общественного мнения получат какой-то официальный статус, что появится какая-то система рейтингов и допусков, но все это пока лишь разговоры и пересказы.

Тем не менее, очевидно, что от хайпа в журналистике пора избавляться. И без того богатый на эмоции год показал, что бесконечно держать аудиторию на взводе нельзя — она от этого морально выгорает. Те же непрекращающиеся обсуждения победы Елены Рыбакиной на Уимблдоне показывают — большая часть наших граждан хочет положительных эмоций, беспробудные негатив и пессимизм уже всех доконали. И потому на один пост вида «она россиянка» приходится десять с тезисом «она — наша, и завидуйте молча».

Именно поэтому так резко прекратился хайп вокруг Абжана — аудитория реагирует на него вяло, ей уже, по большому счету, наплевать. К историям с журналистами-вымогателями общество давно привыкло, смысловой ценности очередной скандал не несет.

Так что звоночек прозвучал, а услышал ли его кто-то из тех, для кого он предназначается — уже не проблема государства.