Недавняя история с приездом в Астану работников нефтесервисных предприятий из Жанаозена вызывает противоречивые чувства. С одной стороны, они выбрали вроде бы вполне законный инструмент борьбы за свои права, выйдя на площадь перед зданием Минэнерго с требованиями улучшить условия труда. Но, с другой, произошедшее смахивает на откровенный шантаж, особенно если учесть все обстоятельства их путешествия в столицу. Да, в этот раз властям удалось «договориться» с демонстрантами и не допустить разрастания протестов в Мангистауской области, однако осталось стойкое убеждение, что точка в этой истории ещё не поставлена и вскоре мы увидим её продолжение... Этот вывод подтверждают исследования консалтинговой компании Eurasian Center for People Management (ECPM). Сегодня у нас в гостях руководитель её проектов, социолог Айман Жусупова, с которой мы попытаемся разобраться в природе подобных конфликтов и возможных путях их разрешения.

- Айман Сабитовна, как вы оцениваете действия властей по разрешению конфликта? Не породит ли данный кейс цепную реакцию? Ведь нет никаких гарантий, что завтра на площади не начнут выходить работники других предприятий нефтегазовой отрасли или даже других сфер с надеждой на то, что власти выполнят и их требования…

- О рисках цепной реакции и политизации протестов мы говорим уже не первый год, как и о том, что в итоге их консолидации (когда к традиционным протестным группам присоединяются нетрадиционные, к примеру, к работникам промышленных предприятий – учителя) вероятен сценарий «все против всех» (когда каждый играет сам за себя). Ни о каком конструктиве говорить в таких условиях, естественно, не приходится.

Что касается реакции властей, то сложно оценивать её эффективность, когда люди едут в столицу с намерением обозначить свою позицию, будучи уверенными, что только выведение конфликта в публичное поле является наиболее действенным путём его решения. При этом очевидно, что выбранная в данном случае стратегия властей является лишь «тушением пожара», а не устранением/предупреждением его причин.

Ещё в конце прошлого года по итогам экспертного опроса мы писали о том, что риски социальной дестабилизации из-за трудовых и социальных конфликтов в стране очень высоки. Если в 2021 году их осознавали 47,9% казахстанских экспертов, то в конце 2022-го – уже 73,4%. Надо понимать, что сама по себе эта угроза никуда не денется, если с ней не работать комплексно и системно, что, собственно, и продемонстрировал отчётливо недавний митинг в Астане.

- Что на самом деле лежит в основе социально-трудовых конфликтов в Мангистауской области?

- Результаты исследований ECPM, а также статистика, которую мы ведём в отношении социально-трудовых конфликтов в стране на протяжении ряда лет, демонстрируют, что доминирующая их часть приходится именно на Мангистаускую область. За последние три года там произошло около половины от общего числа всех забастовок в стране. Прежде всего, это говорит о специфике данного региона, которая отличает его от других областей Казахстана. К примеру, на Алматы, где бастовали даже работники платформенной экономики, которые зачастую даже не знают своих работодателей, приходится всего 11% от общего числа социально-трудовых конфликтов.

В большинстве случаев причинами таких выступлений в Мангистауской области является не удовлетворяющий работников уровень заработных плат. Тем не менее, стоит признать, что в нефтяной отрасли он гораздо выше, чем в среднем по стране. Собственно, этим и обусловлены требования местных бастующих – трудоустроить их непременно на нефтяные предприятия. Но, как известно, возможности сферы небезграничны, и она просто не в состоянии принять всех желающих. Необходимо также учитывать, что многие месторождения в области давно прошли свой пик добычи нефти - их ресурсы истощены, соответственно количество рабочих мест ограничено.

Кроме того, данный регион отличается бурными темпами иммиграции. Например, в прошлом году Мангистауская область стала одной из самых популярных по числу прибывших из других стран - 3,3 тысячи человек. Это больше, чем даже в Алматы (2,3 тысячи). Определённо мигранты едут туда ради трудоустройства в нефтяном секторе. А потому неудивительно, что социальная напряжённость и жёсткая конкуренция за рабочие места в регионе являются стабильно высокими.

Ещё одна значимая причина роста социально-трудовой протестности в области – её отставание в социально-инфраструктурном развитии. Жители региона, являющегося донором республиканского бюджета (во всяком случае, так было до 2023 года), уже давно высказывают недовольство его ролью аутсайдера. То есть речь идёт и об условиях жизни в области, что напрямую затрагивает интересы всего её населения.

Плюс имеют место случаи, когда руководители подрядных компаний сами провоцируют своих рабочих на то, чтобы требовать у заказчиков пересмотра контрактов, отмены тендеров. А это уже прямой шантаж и манипуляции, что в корне недопустимо. Тем самым они загоняют этих рабочих в позицию «меж двух огней». Очевидно, что подобные конфликты должны разрешаться исключительно в правовом поле, иначе выйти из протестного круга будет просто невозможно.

- Насколько вообще разрешима эта проблема? Если да, то каким образом?

- Разрешение ситуации, возникшей далеко не сегодня, потребует скрупулёзных и долгосрочных системным мер. Во-первых, в области необходимо развивать условия для создания качественных рабочих мест, продуктивной занятости, и не только в нефтяной отрасли. К этой работе следует привлекать системообразующие предприятия – с точки зрения усиления корпоративной социальной ответственности.

К такого рода мерам можно отнести переобучение и переквалификацию по новым специальностям. Причём крайне важно не допускать кампанейщины – все эти специальности должны быть подобраны с учётом не только имеющихся, но и будущих потребностей страны, а предоставляемые знания носить качественный и устойчивый характер.

Во-вторых, необходимо улучшение социальной инфраструктуры региона. Анализ требований работников демонстрирует, что наряду с повышением зарплат и улучшением условий труда, всегда звучат призывы повысить уровень жизни местного населения, в том числе качество медицинского обслуживания, среднего и высшего образования, увеличить количество учреждений культуры и спорта.

И, в-третьих, нужно пересмотреть подходы к работе с подрядными организациями, которые, с одной стороны, должны дать им больше уверенности в завтрашнем дне, а, с другой, – повысить требования к осуществляемой деятельности.