Обратная связь с экспертным сообществом и читательской аудиторией является важным критерием качества работы любого СМИ. В этом плане мы всегда открыты для обсуждения любой нашей публикации, получившей хоть какой-то резонанс.
Известный казахстанский ученый и наш постоянный эксперт, доктор философских наук, профессор Рустем Кадыржанов решил поделиться своими соображениями на тему о судьбе и перспективах государственного языка, которую мы затронули некоторое время назад.
«26 февраля текущего года на сайте QMonitor.kz журналист Кенже Татиля опубликовал статью «Казахский язык: либо прозябание на обочине, либо модернизация». Уже в самом названии статьи автор акцентирует внимание на драматизме положения казахского языка, перед которым стоит дилемма: либо ничего не делать и оставаться в нынешнем положении архаического языка традиционного кочевого общества, либо модернизироваться и вписаться в глобализацию. Иначе говоря, если казахский язык не будет модернизироваться, то он так и останется невостребованным и неизбежно скатится на обочину глобализации, поставив тем самым под угрозу свое существование.
Но можно ли привести пример хоть одного национального (или государственного) языка в современном мире, который «скатился бы на обочину», не вписавшись в процессы глобализации? Таких примеров нет, и это вовсе не случайно. Если присмотреться к мировому опыту языкового развития в современном глобализированном обществе, то он характеризуется явной тенденцией функционирования в нем не одного, а двух и иногда даже большего числа языков. Распространенной в современных государствах является ситуация национально-английского билингвизма, когда национальный язык выполняет функции социальной коммуникации и идентификации полиэтнического общества, а английский язык выступает как язык глобализации.
Еще 30-40 лет назад, до начала глобализации, большинство государств в мире были моноязычными и в них функционировал один национальный язык, а владение английским или каким-то другим иностранным языком было только привилегией элиты. По мере расширения и углубления глобализации в вовлеченных в нее странах стал распространяться национально-английский билингвизм за счет увеличения той части общества, для которой английский язык стал необходимостью как инструмент включения в глобализационные связи и процессы. В одних странах национально-английский билингвизм получил большее распространение (например, в скандинавских), в других государствах он имеет меньшее применение. Но в целом билингвизм стал сегодня нормой языкового развития в большинстве стран и регионов мира.
Если вы бизнесмен и имеете деловые связи с партнерами в разных странах мира, то ваш бизнес так или иначе оказывается включенным в процессы глобализации. Если вы ученый и устанавливаете научные контакты с коллегами из других стран, то ваши исследования также оказываются вовлеченными в глобализацию. Если вы спортсмен и соперничаете на соревнованиях с представителями разных стран мира, то вы тоже являетесь субъектом глобализации. При этом во всех случаях при общении со своими зарубежными партнерами, коллегами или соперниками вам необходим английский язык. Национальный язык в этих ситуациях вам не пригодится. Он может стать подспорьем только на начальном этапе вхождения в глобализацию, но на более высоком уровне участия в процессах глобализации родной язык уже не помощник. Но вместе с тем, перед ним такая задача и не ставится.
У национального языка совсем другие функции в обществе, его действие направлено не столько вовне, сколько вовнутрь общества, в котором он живет и действует. Главная задача национального языка состоит в том, чтобы стать фундаментом и в то же время инструментом, с помощью которого формируется нация. Здесь под нацией понимается однородное культурно-языковое сообщество, состоящее из представителей различных этносов и культур, живущих в этом обществе. Язык играет ведущую роль в интеграции полиэтнического общества в единую нацию.
Хотя процессы глобализации все шире охватывают мир и воздействуют на национальный формат и сущность государства в плане ослабления его влияния, тем не менее, именно национальное государство остается основой политической организации общества и главным элементом системы международных отношений. Не будем, однако, забывать, что в основе национального государства лежит язык, и все институты государства тщательно следят и оберегают монопольное положение национального языка. Но когда страна начинает входить в глобализацию, то в обществе появляется еще один язык – английский. И государство не видит в нем для себя угрозу, поскольку все общество не может участвовать в глобализации, а только какая-то его часть. К тому же английский язык при всей его востребованности не вмешивается во внутренние процессы национального строительства и не нарушает языковой суверенитет государства.
В условиях глобализации в национально-английском билингвизме между национальным языком и английским устанавливается своеобразное разделение труда, в рамках которого между языками нет конкуренции. Поэтому до тех пор, пока национальное государство остается стержневым элементом системы международных отношений, глобализация не представляет угрозы для национального языка. Поэтому вписываться в глобализацию казахскому языку, как и любому другому национальному языку, никакой необходимости нет, поскольку это прерогатива остается за английским языком. Соответственно угрозы «скатиться на обочину» глобализации сегодня для казахского языка не существует. Как будет завтра, сказать не берусь, так как тенденции у глобализации самые разные и порой противоречивые.
Национально-английский билингвизм мы определили как установившееся правило языкового развития в современных государствах в условиях глобализации. Как известно, не бывает правил без исключения и можно предположить, что есть страны, где такого билингвизма нет, несмотря на вовлеченность страны в процессы глобализации. Я не могу назвать все такие страны-исключения, но одна такая страна мне доподлинно известна - это мой родной Казахстан. При этом в Казахстане на сегодня сложился не национально-английский билингвизм, а национально-русско-английский трилингвизм.
Если в большинстве стран мира граждане стремятся овладеть, кроме национального языка, еще и английским, то в Казахстане Елбасы Нурсултан Назарбаев обращается к своим соотечественникам с пожеланием, чтобы каждый казахстанец знал три языка - государственный, русский и английский. Начиная с 2007 года курс на языковое трехъязычие являлся официальной политикой государства, прежде всего в системе образования. Обучая каждого казахстанца трем языкам, система образования становится решающим звеном и инструментом вхождения Казахстана в глобализацию.
С точки зрения национально-английского билингвизма трехъязычие в Казахстане выглядит как отступление от нормы. Потому что не совсем понятно, какую из двух основных функций - национального языка или языка глобализации – выполняет в нашем обществе русский язык. Функцию национального языка в Казахстане выполняет казахский язык, а функция языка глобализации, как и везде в мире, остается за английским языком. Тогда какую же функцию выполняет в Казахстане русский язык?
По моему мнению, русский язык выполняет сегодня в Казахстане обе функции. С одной стороны, русский язык выполняет функцию национального языка, интегрирующего основную часть населения Казахстана, то есть русских и другие нетитульные нации, но также, что очень важно, значительную часть городских казахов. Хотя казахский язык декларируется по Конституции государственным, то есть национальным языком, однако сегодня им пользуется далеко не все население, а только его титульная часть, да и то не вся. Такая языковая ситуация является рудиментом советского наследия Казахстана, от которого он до сих пор не может избавиться, поскольку казахи были одной из самых русифицированных наций Советского Союза.
В то же время русский язык выполняет сегодня в Казахстане и другую базовую функцию, а именно функцию окна в глобализацию. Очевидно, что глобализационный потенциал русского языка уступает потенциалу английского языка, поскольку английский - это глобальный язык, а русский региональный язык. Но специфика ситуации в Казахстане сегодня состоит в том, что глобализация для многих наших граждан ограничивается рамками постсоветского пространства, в котором русский язык остается ведущим средством коммуникации и потому выступает как язык глобализации.
Получается, что казахстанский трилингвизм, выглядящий как отступление от правил, как аномалия на фоне национально-английского билингвизма и потому стремящаяся установить двуязычную норму, имеет на сегодняшний день достаточно высокий запас жизнеспособности. Практика показывает, что русский язык, беря на себя функции, которые должны нести казахский и английский языки, имеет сегодня очень прочные позиции в Казахстане.
Судьба же казахского языка зависит не столько от его включения в глобализацию, сколько от того, насколько полно он сможет выполнять функции национального языка в рамках Казахстана. Причем даже не столько языка общения всех национальностей Казахстана, сколько языком общения непосредственно самих казахов. Если казахи будут говорить на своем языке, тогда и другие (не все, но многие) национальности будут говорить на казахском языке, что усилит позиции казахского языка как национального (то есть, государственного) языка Казахстана на практике.
В этой связи возникает вопрос: может ли аномальная структура казахстанского трилингвизма трансформироваться в нормальную для современного мира структуру билингвизма? Это будет зависеть от того, сможет ли казахский язык в реальности стать государственным языком Казахстана. На этот счет существуют различные точки зрения. Мы приведем здесь два противоположных мнения авторитетных экспертов, которые внесли значительный вклад в изучение современного Казахстана. Работающая в США французская исследовательница Марлен Ларюэль считает, что произошедшие за годы независимости социальные изменения породили различные тенденции, среди которых она указывает на происходящую урбанизацию казахского языка и постепенное его утверждение как национального языка Казахстана. В то же время норвежский исследователь Пал Колсто полагает, что у казахов слабый языковой национализм и русский язык надолго, если не навсегда, сохранит свои доминирующие позиции в Казахстане».
Почему иностранцы учат казахский охотнее, чем сами казахи?
