Громкие увольнения и перестановки, происходившие на протяжении всего этого года в сфере здравоохранения, – не только результат стечения форс-мажорных обстоятельств, связанных с COVID-19. Нехватка толковых руководителей, да и в целом кадровый голод в отрасли имеют гораздо более глубокие причины. Выявить их и найти эффективные решения проблемы – такова цель проекта Health Navigator по профориентации и карьерному развитию будущих управленцев здравоохранения. Его реализовал Med Invest First при финансовой поддержке Фонда «Сорос-Казахстан». О полученных результатах мы беседуем с одним из инициаторов проекта Али Нургожаевым.

- Пандемия коронавируса, обнажившая все изъяны отечественной системы здравоохранения, буквально вынуждает ее к системным реформам. Однако складывается ощущение, что если в этой сфере и происходят серьезные изменения, то они связаны лишь с кадровыми перестановками. Но что мы в итоге имеем?

- Да, действительно, на протяжении всех последних месяцев мы наблюдали активную кадровую чехарду в этой сфере. Сами посудите, в 2020 году сменились 15 из 17 руководителей управлений здравоохранения (в областях и городах республиканского значения), то есть практически все, а в некоторых регионах это происходило дважды и даже трижды! Такого в истории Казахстана никогда прежде не было. А если учесть, что эти управления призваны проводить в жизнь государственную политику в сфере здравоохранения на местах, то, естественно, при такой кадровой лихорадке ни о какой стабильности не может быть и речи.

Кроме того, полностью сменился руководящий состав центральных органов управления отраслью – Минздрава, СК «Фармация», Фонда медицинского страхования и других. Самое меньшее, два назначения на высокие посты проходили не так, как изначально затевалось (они задерживались либо отменялись после публичного объявления), что для нашей страны тоже является из ряда вон выходящим событием.

Кстати, ряд уволенных руководителей как центрального, так и местного уровня до сих пор остаются в подвешенном состоянии. Может, все места уже заняты, а, может, их кандидатуры проходят согласование, но в любом случае это тоже нестандартная для Казахстана ситуация. Раньше отраслевые менеджеры не оставались долго без работы – после увольнения их сразу назначали на другие посты.

В целом кадровая проблема взаимосвязана с такими явлениями, как непредсказуемые назначения, дефицит компетенций и навыков кризис-менеджмента. Все это отражается на качестве управления сферой здравоохранения.

- А насколько частыми в этот период были назначения на высокие должности людей без соответствующего опыта работы?

- Увы, эта практика получила широкое распространение и даже приобрела повальный характер, причем не только в 2020-м. Контроль за решением кадровых вопросов ослаб три-четыре года назад после смены руководства отраслью. Именно тогда, если помните, и начались коррупционные скандалы. Раньше эти вопросы находились на личном контроле министра здравоохранения. И даже если люди хотели нажиться на госсобственности, то боялись рисковать – их постоянно держали в напряжении.

Помимо коррупции, причины кроются в активной борьбе за влияние и в, так сказать, «командном» стиле работы. Кстати, «командность» при предыдущем руководстве Минздрава была выражена очень четко – ключевые должности занимали сплошь «свои», а случайных людей не было вообще. Интересно, что у нового министра акцента на «командной работе» не наблюдается – для тех, кто понимает расклад сил, это очевидно. Достаточно удивительное явление не только для сферы здравоохранения, но и в целом для системы управления в Казахстане.

Третья причина – ослабление взаимосвязи между реальными компетенциями, формальными признаками (образование, стаж) и карьерными амбициями. Допустим, человека, который никогда не работал в регионах, могли внезапно назначить руководителем областного управления здравоохранения. Или, скажем, высокую должность в сфере контроля или в фармацевтической сфере получал тот, кто не имел в них никакого практического опыта. Доходило до того, что, условно говоря, секретаря (пусть даже министра или вице-министра) могли назначить на руководящую должность в республиканское государственное предприятие.

- Чем это чревато?

- Я, конечно, не медицинский шовинист и не ратую за то, чтобы в системе здравоохранении работали исключительно медики. Для полноценного ее развития требуются также экономисты, финансисты, специалисты по PR и т.д., но каждый из них должен находиться на своем месте и выполнять те функции, в которых он является профессионалом. Потому что специалисты без опыта работы в отрасли часто не понимают, как она устроена, даже не знают специальных терминов.

Считаю, что человек, претендующий на руководящую должность в данной сфере, должен иметь хотя бы медицинское образование или 15-летний стаж работы в ней. К сожалению, у нас это очень часто не соблюдается. К примеру, сразу два председателя Фонда социального медицинского страхования не отвечали вышеуказанным требованиям. Как и, естественно, члены их команд. Вследствие чего ФСМС заполонили люди, не обладающие соответствующими компетенциями. А ведь это не просто оператор денежных средств, направляемых на нужды здравоохранения, - там очень много методологической работы.

- Наверняка проблема еще в нашей системе высшего образования, которая неспособна обеспечить соответствующую профессиональную подготовку?

- Да, и это как раз четвертая причина. Некачественное медицинское образование в стране, в частности по специальностям «общественное здравоохранение» и «менеджмент в здравоохранении», - фундаментальная проблема. У выпускников с такими дипломами в принципе отсутствует понимание карьерных опций, инструментов и необходимых компетенций. То есть, студентов просто накачивают теоретическими знаниями (где-то качественными, где-то не очень), но не учат, как их применять на практике. В итоге они приходят в реальное здравоохранение фактически «стерильными» и не представляют, чего от них хотят и что им нужно делать.

Наш проект Health Navigator направлен именно на воспитание новой формации эффективных отраслевых управленцев как в государственном, так и частном секторе, причем на долгосрочную перспективу. С этой целью мы проводим на бесплатной основе профориентационные мероприятия для выпускников соответствующих специальностей (и в групповом, и в индивидуальном формате), вооружаем их конкретными инструментами параллельного выстраивания карьеры и компетенций.

- Поделитесь, пожалуйста, результатами этого проекта.

- В начале и в конце цикла встреч мы проводили опрос участников. Так вот, главным результатом я считаю то, что коллеги перестали на каверзный вопрос «кто главный в отрасли?» отвечать «министр». Это признак расширения границ мышления. Кроме того, отдельные участники начали писать статьи и публиковать их в средствах массовой информации. А когда у людей «прорезается голос» - это всегда прогресс. И, наконец, с каждым из участников, прошедших во второй этап проекта, мы совместно выработали траектории профессионального развития и карьерного роста.

- Как подсчитал политолог Данияр Ашимбаев, врачебный стаж высших чинов Минздрава составляет в среднем всего три года. Иначе говоря, практически ни у кого из них нет опыта работы главврачом, мало кто руководил горздравом, облздравом. Как правило, это специалисты по госзакупкам, стратегическому планированию, корпоративному управлению и т.д. Как вы можете это прокомментировать?

- Скорее всего, речь шла о предыдущем руководящем составе. Насколько я знаю, сегодняшний топ-менеджмент Минздрава имеет достаточный практический опыт. Хотя и это не показатель. Лично я не считаю, что факт многолетней работы практикующим врачом существенно влияет на эффективность деятельности человека как государственного менеджера…

- Интересно, что, помимо официальных лиц, ситуацию с COVID-19 у нас комментировали все кто угодно (блогеры, общественные деятели, представители интеллигенции, даже шоу-бизнеса), но только не профессионалы - эпидемиологи, вирусологи, инфекционисты… В чем дело? Их у нас нет, или же они не хотят говорить? А, может, им запрещают? Ведь в советское время подготовили немало толковых специалистов. Куда они делись? 

- Дело в том, что люди (если отбросить любителей неконструктивного хайпа) боятся открыто высказывать любую точку зрения, отличную от официальной. И это закономерно: у нас альтернативное мнение столь же наказуемо, как и инициатива. Именно поэтому даже в редких публичных выступлениях специалистов вы не найдете рационального зерна – ведь оно может прийтись не по вкусу руководящим структурам. Конечно, это неправильно: в здоровой среде говорить должны именно специалисты, а госменеджеры – внимательно слушать и эффективно реализовывать их видение.