В середине мая состоялся съезд Союза писателей Казахстана, на котором избрали нового председателя этого общественного объединения: 69-летнего Улыкбека Есдаулета сменил 72-летний Мереке Кулкенов, который ранее был одним из его заместителей. Это представители одного поколения литераторов – того самого, которое вступило во взрослую жизнь ещё задолго до перестройки и привыкло считать, что писатели должны находиться под патронажем и даже опекой государства, как было в советскую эпоху. Но насколько такая позиция адекватна современным реалиям?
Незадолго до съезда Улыкбек Есдаулет, прежде чем передать полномочия преемнику, на страницах «Қазақ әдебиеті», органа Союза писателей (СП) РК, изложил перечень приоритетных задач этой организации на ближайшую перспективу. Прежде всего, речь идёт о создании Центра художественного перевода и Центра продвижения художественной литературы, выделении прозаикам и поэтам грантов на написание книг, возрождении Литфонда – структуры, в задачу которой входило оказание помощи литераторам в решении их материальных и социально-бытовых проблем…
Если бы СП вознамерился заняться всем этим самостоятельно или найдя спонсоров, то, как говорится, флаг в руки. Но каждый из названных пунктов сопровождается словами «совместно с Министерством культуры», «при поддержке Министерства культуры», «требуется специальное постановление правительства или указ президента». Иными словами, расчёт делается на то, что государство будет либо напрямую финансировать содержание упомянутых центров и предоставлять гранты, либо посредством принятия соответствующих законодательных и нормативно-правовых актов обяжет к этому национальные компании (скажем, как в случае с Литфондом, о чём прямо говорится в тексте) или частный бизнес.
Похоже, руководители и многие члены СП всё ещё продолжают считать, что художественная литература по-прежнему, как и во времена СССР, оказывает огромное влияние на массовое сознание, а значит, государство (сиречь, власть) должно обхаживать писателей, всячески помогать им – издавать за счёт госказны то, что они написали, финансировать переводы текстов на другие языки и их продвижение, выплачивать гонорары, улучшать условия жизни… Но, судя по мизерным тиражам издаваемых сегодня книг, по крайне низкому уровню их продаж, по тому, что среднестатистический житель страны вряд ли назовёт навскидку имена хотя бы пяти-шести современных казахстанских литераторов, нынешние прозаики и поэты если и оказывают влияние на общественные настроения, то очень незначительное. А в такой ситуации есть ли смысл оказывать им государственную поддержку? Ведь никакого эффекта от неё не будет.
В следующем году СП отметит своё 90-летие – он был создан в 1934-м, тогда же, когда аналогичные объединения появились и в других советских республиках: они стали как бы филиалами или даже подразделениями Союза писателей СССР. Возможно, поначалу преследовались самые благородные цели, но со временем СП превратился в организацию, через которую господствовавший тогда политический режим контролировал весь литературный процесс, а заодно обеспечивал лояльность к себе со стороны писателей посредством раздачи им «пряников». Ведь членство в СП сулило значительные привилегии – возможность издавать произведения за счёт государства (других вариантов выпуска книг в СССР не было, а за самиздат строго карали) и соответственно получать большие гонорары, иметь доступ к дефицитным товарам, «совминовским» больницам, претендовать на дополнительную жилую площадь и т.д. Чтобы не лишиться всего этого, нужно было не заходить за «красные флажки», а ещё лучше – писать то, чего ждёт родная Коммунистическая партия. Но делать это талантливо, интересно для читателя.
В те времена у государства действительно были более чем серьёзные основания для того, чтобы держать писателей под своей неусыпной опекой (одновременно и контролируя, и «подкармливая» их), поскольку, как минимум, до середины 1980-х литература играла значительную роль в общественной жизни. Закрытая от остального мира страна, Интернета ещё нет, на ТВ, самое большее, три-четыре канала, газеты на 80 процентов заполнены голимой пропагандой – что остаётся населению в таких условиях, кроме чтения книг? Поэтому именно через них, а значит, через писателей власть стремилась воздействовать на общественное сознание. Насколько успешно – уже другой вопрос.
Причём с чисто экономической точки зрения она платила за это не самую большую цену. Поскольку потенциальная читательская аудитория была огромной, то затраты на издание книг, на выплаты их авторам могли с лихвой окупиться за счёт продаж. Например, в 1985-м в нашей республике только на казахском языке и только художественной литературы было издано 316 наименований суммарным тиражом 9,3 миллиона экземпляров. Несложно подсчитать, что усреднённый тираж каждой книги составил около 30 тысяч. Даже если бы удалось продать только его половину, то при среднем ценнике на тот период в 2 рубля 50 копеек доход от реализации превысил бы 35 тысяч рублей. Чтобы было понятно, о какой сумме идёт речь: в начале 1980-х трёхкомнатная кооперативная квартиры в Алма-Ате стоила 10 тысяч рублей. Такая выручка, скорее всего, покрыла бы все затраты на бумагу, типографские услуги, гонорары.
Если говорить в целом об СССР, то в том же 1985-м было издано 10,3 тысячи наименований книг (опять же имеется в виду только художественная литература), а общее количество экземпляров превысило один миллиард. Таким образом, средний тираж составил около 100 тысяч, соответственно себестоимость каждого экземпляра оказалась втрое ниже, чем в первом случае, а значит, и рентабельность во столько же раз выше. Понятно, что такие тиражи обеспечивались в основном благодаря детективам, фантастике, произведениям популярных зарубежных авторов (Дюма, Ремарк и прочие), но тем не менее… Кстати, книги целого ряда советских прозаиков и поэтов тоже разбирались как горячие пирожки. Скажем, в Казахстане большим спросом пользовались исторические романы Ильяса Есенберлина, поэтические сборники Мукагали Макатаева и Олжаса Сулейменова (не говоря уже про «Аз и Я») – список можно продолжить. Хотя, конечно, выходила и «макулатура».
Сегодня же от отечественной художественной литературы нет ни, скажем так, культурно-идеологической отдачи, ни тем более экономической. Да, в этом повинны не только сами писатели – кардинально изменились сама жизнь, запросы населения. Подавляющему большинству людей сейчас не до книг. В QMonitor как-то называлась цифра в 702 тенге – именно столько каждый из нас в среднем потратил в 2019-м на приобретение книжной продукции. А если учесть, что эта самая продукция более чем на 80 процентов состоит из учебников, учебных пособий, специальной литературы (экономической, юридической, медицинской и т.д.), то, выходит, на художественные произведения среднестатистический казахстанец ежегодно расходует всего-то 140-150 тенге, или в десять раз меньше, чем стоит один небольшой томик.
Но, с другой стороны, много ли за годы независимости появилось книг, которые бы стали событием в культурной жизни страны, вызвали общественный резонанс и тем самым спровоцировали возрождение интереса к художественной литературе? Вопрос почти риторический. Возможно, среди того, что издано за последние тридцать лет, есть что-то действительно свежее и очень талантливое, но тогда почему широкая аудитория не знает об этом? Почему писательское сообщество не занималось продвижением, популяризацией таких произведений, дабы предъявить казахстанцам свой потенциал и убедить их в том, что оно заслуживает финансовой и иной поддержки со стороны государства?
То есть, либо подобных «нетленок» нет, либо у наших литераторов напрочь отсутствует цеховая солидарность, которая предполагает, что ради общих интересов иногда нужно отодвигать на задний план интересы личные. Кстати, то, какие интриги и склоки разгораются в их среде вокруг очерёдности издания книг в рамках госзаказа, получения премий и званий, может стать предметом целого исследования. Впрочем, достаточно прочитать, что писал по этому поводу покойный Герольд Бельгер.
Вследствие отсутствия читательского интереса к «творениям» современных казахстанских авторов они обычно издаются тиражами в несколько сотен, а самое большее, в три-пять тысяч экземпляров, и даже они большей частью остаются невостребованными. Понятно, что при таком раскладе и с учётом дороговизны бумаги, типографских услуг себестоимость каждого экземпляра доходит до значений, многократно превышающих сколь-нибудь приемлемую для потенциальных (крайне немногочисленных) покупателей цену.
Поэтому писатели стремятся попасть в число тех, чьи произведения издаются на деньги государства. Ведь так можно не только увидеть написанное уже в виде конечного продукта – книги, но и получить гонорар за счёт налогоплательщиков. А он, поверьте, немаленький – шесть минимальных заработных плат за каждый авторский лист (это 40 тысяч печатных знаков для прозаиков и 700 стихотворных строк для поэтов). Допустим, за 400-страничный роман или сборник рассказов можно получить более десяти миллионов тенге.
Ежегодно в рамках государственного финансирования издания так называемой «общественно-значимой литературы» на свет появляются от 150 до 200 наименований книг. Например, в 2022-м таких было 188. Помимо прочих, в списке их авторов фигурируют фамилии как теперь уже бывшего, так и нынешнего председателей Союза писателей: на средства республиканского бюджета изданы очередной поэтический сборник Улыкбека Есдаулета «Қарғалдақ» и 1-й том (значит, будут и последующие) исследования о Бокеевской орде под редакцией Мереке Кулкенова.
Какая часть изданных таким образом книг нашла «благодарных покупателей», какая пополнила хранилища библиотек и сколько человек их прочли – статистики на сей счёт в публичном пространстве вы не найдёте. То ли никто её не ведёт, то ли она настолько печальная, что Министерство культуры предпочитает держать цифры в тайне. Хотя вообще-то налогоплательщики вправе знать, какой эффект (пусть не экономический, но культурно-воспитательно-идеологический) получен от миллиардных бюджетных трат на выпуск этих опусов.
…Художественная литература нужна, но действительно интересная и востребованная, а не та, которую таковой считают сами прозаики и поэты, а также опекающее их Министерство культуры. Союз писателей имеет право на существование, но не нынешний, вечно просящий подаяния у государства, а самостоятельный и самодостаточный…
