Недавнее решение Министерства экологии и природных ресурсов РК включить сайгаков в перечень диких животных, численность которых подлежит регулированию, вызвало противоречивую реакцию в казахстанском обществе. Одни, и их, судя по всему большинство, поддерживают его, другие с ним категорически не согласны. Не станем вступать в дискуссию и просто вспомним, как и вследствие чего менялось количество степных антилоп в Казахстане за последние сто лет – а менялось оно в огромном диапазоне от нескольких тысяч до двух миллионов.

Сайга, основным местом обитания которой являются казахские степи, издавна была объектом охоты – ценились и её мясо, и шкура, и особенно рога. Массовое, беспорядочное и часто варварское истребление этих животных привело к тому, что в начале 20-х годов прошлого века они оказались на грани исчезновения – всего несколько тысяч особей сохранились в глухих уголках Казахстана и Калмыкии. Введение советской властью полного запрета на охоту за сайгой позволило довольно быстро восстановить популяцию. Кстати, как говорят учёные, при благоприятных для неё условиях (хороший травостой на естественных пастбищах, возможность свободно мигрировать, регулирование численности волков и т.д.) она способна удваиваться всего за два-три года.

К началу 1950-х численность сайгаков возросла настолько, что их добычу снова разрешили. По данным, которые привёл журнал «Охота и охотничье хозяйство» в 1991-м, за последние четыре десятилетия существования СССР в целом по Союзу заготовили 120 тысяч тонн сайгачьего мяса, много кож и другой продукции на общую сумму более чем 100 миллионов рублей – сегодня это примерно 200 миллиардов тенге. Мясо и шкуры шли на внутренний рынок, а рога отправлялись на экспорт, где их приобретали по цене от 350 до 600 долларов за килограмм. А тогда покупательная способность «зелёного» была в пять-шесть раз выше, чем сейчас. Чтобы получить такое количество продукции, за сорок лет отстреляли 7,5 миллиона животных, причём, главным образом, на территории Казахской ССР. Как отмечали авторы журнальной статьи, «по своей товарной стоимости сайгаки значительно опережают всех диких копытных нашей фауны и даже такого ценного пушного зверя, как соболь».

К концу 1960-х годов поголовье сайги в СССР превысило два миллиона. Но потом ситуация для неё стала ухудшаться, что было вызвано интенсивным хозяйственным освоением традиционных мест обитания и миграции этих животных. Во второй половине 1980-х их численность в Казахстане сократилась до 700 тысяч, а в Калмыкии – до 150 тысяч. На это наложилось и другое обстоятельство: обострившийся в те годы дефицит продовольствия, особенно мяса, привёл к увеличению спроса на сайгачатину.

Хорошо помню, когда впервые попробовал её – в 1986-м. Наш город обеспечивался гораздо хуже, чем другие областные центры республики и тем более чем Алма-Ата. Мясо можно было купить, либо удачно попав в магазин в тот момент, когда его «выкинут на прилавок», а потом, выдержав давку в длинной и мало кем соблюдаемой очереди, либо в коопторге по 4,5 рубля за килограмм – при том, что в обычном магазине оно стоило 1,8. И вот как-то зимой сосед сообщил, что его знакомый продаёт туши сайгаков по цене, кажется, 1,5 рубля за кило, и предложил купить на двоих одну. Как выяснилось, это браконьер, который настрелял и привёз в грузовике целый кузов животных. Сайгачатина (к слову, обладающая высокими диетическими свойствами) оказалась очень вкусной, особенно при жарке с картошкой, – получался отличный куырдак, который можно приготовить всего за полчаса. И именно она выручала в то время сплошного дефицита.

А через год Геннадий Колбин, делегированный Москвой на пост первого секретаря ЦК Компартии Казахстана, предложил для снятия остроты продовольственной проблемы в республике снять ограничения на добычу представителей дикой фауны, в том числе сайги. За что позже подвергся критике в книге мемуаров Динмухамеда Кунаева, который написал: «Это нанесло невосполнимый ущерб природному комплексу Казахстана». Наверное, ущерб действительно был, но, полагаю, бывший многолетний руководитель республики, живший в её столице, вряд ли отдавал себе полностью отчёт в том, на какие только ухищрения не шли жители глубинки в те годы, чтобы обеспечить свои семьи мясом.

Чуть позже для сайги наступили ещё более тяжёлые времена, что уже не было связано с дефицитом продовольствия. В конце 1980-х годов, когда СССР остро нуждался в валютных поступлениях, власти решили ослабить ограничения для доступа на внешние рынки. И началась массовая охота за рогами, которые затем через внешнеторговые организации поставлялись в Китай, Сингапур и другие страны, где они особо ценились. Их добычей занимались не только казахстанские «заготовители», но и всевозможные кооперативы из других союзных республик, даже прибалтийских. Это привело к резкому сокращению численности самцов-производителей – примерные потери оценивались в 100 тысяч, или более половины их общего количества (обычно они составляют пятую-шестую часть всего стада).

Сложившаяся ситуация вынудила группу народных депутатов СССР от Казахстана обратиться в конце 1990-го в союзное правительство: они потребовали навести порядок в организации заготовки сайгачьих рогов и их экспорта за рубеж. В республику прислали комиссию, в состав которой включили представителей Министерства внешних экономических связей (МВЭС), Государственного комитета по охране природы, Академии наук СССР и других ведомств. После изучения обстановки она предложила ввести запрет на заготовку рогов кооперативами и предоставить такое право исключительно государственным промысловым хозяйствам, а полномочия по выдаче лицензий на экспорт передать Госкомитету по охране природы, отобрав их у МВЭС.

Но вскоре Союз распался, социально-экономическая ситуация в нашей республике ещё больше осложнилась, её властям было не до охраны дикой фауны, и браконьерство приобрело невиданные прежде масштабы. Всего за десять лет поголовье сайги в Казахстане сократилось в тридцать раз – до 23-х тысяч. Ещё меньше её осталось в Калмыкии. Вследствие этого в 1996-м Международный союз охраны природы включил степную антилопу в свой «красный» список как уязвимый вид, а спустя несколько лет придал ей статус вида, находящегося в критическом состоянии, то есть, близком к исчезновению.

На рубеже веков в Казахстане ввели мораторий на отстрел сайги, который затем неоднократно продлевали. Это, наряду с ужесточением мер по борьбе с браконьерством, сокращением количества волков (главных врагов сайгаков в дикой природе) и рядом других факторов позволило начать восстановление популяции. К 2012-му она достигла 135 тысяч, через три года вплотную подобралась к цифре 300 тысяч. Но в мае 2015-го на неё обрушился мор: на территории Актюбинской, Костанайской и Акмолинской областей стали обнаруживать в огромных количествах туши павших животных. В общей сложности погибли свыше 130 тысяч сайгаков, или чуть ли не половина всего поголовья. Некоторые активисты утверждали, что причиной мора стала загрязнение территории гептилом – компонентом ракетного топлива, используемого при космических запусках с Байконура. Однако, как показали исследования, причиной был пастереллёз – острая зоонозная инфекция.

Впрочем, как уже говорилось выше, популяция сайги, если ей в этом помочь, способна к быстрому восстановлению и размножению. И после случившегося она стала резко увеличиваться, достигнув к началу нынешнего года почти двух миллионов особей. Пожалуй, это рекордная цифра за всё время наблюдений, то есть за последние сто лет. Теперь такому количеству сайгаков не хватает жизненного пространства, поэтому они в поисках пропитания оккупируют пастбища, предназначенные для домашнего скота, и водопои, забредают на сельскохозяйственные угодья, поедают и вытаптывают то, что вырастили фермеры, нанося им значительный ущерб.

В этой связи вспоминается хрестоматийная история с австралийскими кроликами. На Зелёный континент милых на вид одомашненных зверьков из семейства зайцевых завезли в 1788-м в небольшом количестве первые переселенцы-колонисты. Но часть их, попав в дикую природу, стала стремительно размножаться. Последствия этого оказались катастрофическими для местной фауны: некоторые её «аборигены», лишившись кормовой базы в результате нашествия прожорливых «пришельцев», попросту вымерли. Чего только не придумывали австралийцы, чтобы извести кроликов: массово отстреливали, строили заборы, запускали в популяцию вирусы, против которых она не должна была устоять. Но устояла…

Проблема не решена до сих пор: в Австралии сегодня насчитывается порядка 300 миллионов особей – по 12 на каждого жителя страны. Впрочем, в годы Великой депрессии, которая в полной мере коснулась и Зелёного континента, кроличье мясо стало спасением для многих семей. Из него же в период Второй мировой войны делали тушёнку, чтобы кормить солдат стран антигитлеровской коалиции. Как говорят в таких случаях, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Конечно, нельзя напрямую проецировать эту историю на нашу сегодняшнюю ситуацию с сайгаками. Но она красноречиво показывает, что нужно уметь поддерживать баланс в природе…