Неблагополучная эпидемиологическая ситуация на время заслонила политическую жизнь, а между тем она продолжается и ее проблемы не теряют своей актуальности. Поэтому, исходя из результатов прошедших в начале года выборов в мажилис и маслихаты, а также тех процессов, которые их сопровождали, я решил остановиться на национальных особенностях партийного строительства. Тем более что избирательная кампания в очередной раз наглядно высветила все его изъяны.
При этом хотел бы акцентировать внимание на процессе партстроительства, прежде всего, в оппозиционном сегменте. Думаю, такой подход вполне оправдан, поскольку все политические партии, которые были созданы за годы суверенной истории либо по инициативе, либо под зорким оком власти, были ожидаемо предсказуемыми и ничего особенного не предложили. И, как мне представляется, переживаемые сегодня нашим обществом сложности во многом связаны именно с этим обстоятельством. Наши провластные партии вялые, не отличаются креативностью, и, судя по некоторым признакам, не факт, что в условиях реальной конкуренции они смогли бы получить те результаты, которые фигурируют в итоговых протоколах Центризбиркома.
На такой ход мысли подталкивает то обстоятельство, что самым больным местом в отечественном партийном строительстве все эти годы был и остается политический монополизм. И если в начале суверенного периода он как-то не очень бросался в глаза, то постепенно этот фактор проявлялся все сильнее, и на данный момент, с моей точки зрения, именно он стал главным тормозом движения нашего общества вперед. Во всяком случае, в кулуарах аналитического сообщества и в социальных сетях об этом говорят и рассуждают открыто.
Тем не менее, в партийно-политическом пространстве неоднократно предпринимались попытки создания реальной альтернативы. Если вспомнить историю, то первая попытка такого рода была связана с Республиканской Народной партией Казахстана. По оценкам экспертов, именно тогда, в конце 1990-х, к политическим субъектам пришло понимание того, что необходимо серьезно и долго работать в направлении партийного строительства.
Становилось все более очевидным, что не отдельные личности или группы людей, а именно политические организации должны оппонировать действующей власти. И в этом плане создание политической партии было осознанным выбором и одновременно серьезной ответственностью для тех, кто решился на такой шаг. Большое значение стало приобретать восприятие политической деятельности отдельных людей или групп широкими слоями общества, поскольку партия без социальной базы – это нонсенс. Впрочем, как и без электората.
В начале «нулевых» годов сложилась ситуация, когда в политику оказались глубоко вовлечены люди, доказавшие свою состоятельность и успешность как в бизнесе, так и в сфере государственного управления. С точки зрения и демократических, и общечеловеческих ценностей это было положительным явлением. Но, двигаясь по пути демократизации, мы вряд ли могли рассчитывать на то, что сумеем изобрести что-то новое. Как и на то, что не будут допущены ошибки, обычно сопутствующие процессу роста и становления. Поэтому вполне закономерно, что этот путь был далеко не гладким: отечественная оппозиция прошла через внутренние противоречия, череду конфликтов и расколов. Однако в нашем случае все это приобрело крайние формы, и конечный результат для оппозиционного лагеря оказался совсем уж печальным: сейчас он представляет собой, можно сказать, выжженную территорию.
Тем не менее, едва ли кто-то может обвинить его в оторванности от реальных проблем, волнующих общество и большинство граждан: казахстанская оппозиция всегда педалировала как на уличных митингах, так и в своих программных документах наиболее острые темы. Другой вопрос, что ее представители так и не смогли подняться выше личных амбиций и болезни «вождизма».
В то же время стоит отметить один позитивный аспект. В Казахстане оппозиционные партии никогда не строились по принципу единоначалия и жесткого централизма. В этом плане им удалось избежать своего рода «КПССизации», чего нельзя сказать о самой главной партии страны.
К сожалению, как показали последние парламентские выборы, в своей эволюции отечественная оппозиция выбрала не совсем рациональный путь. По идее, активность любой политической партии должна быть направлена на достижение главной цели – приход к власти. В этом смысле прежняя оппозиция в лице таких партий, как ОСДП и «Нагыз Ак жол», была способна продемонстрировать некое подобие тактического разнообразия и тем самым обеспечить свое участие в выборах. Чего, увы, не смогла проявить нынешняя генерация оппонентов власти – эти люди, по сути, добровольно исключили себя из активного политического процесса, отказавшись от участия в избирательной кампании. При этом в качестве своеобразной альтернативы они пошли по пути радикализации своих политических установок и сделали упор на уличные митинги. Но такая практика уже использовалась, например, ДВК, и показала свою бесперспективность. Так стоило ли еще раз наступать на те же грабли?
С другой стороны, не в качестве оправдания таких подходов, но все же стоит сказать, что было бы, по меньшей мере, наивно рассчитывать на достижение искомого результата при сохраняющемся механизме формирования избиркомов и подсчета голосов. Но в этой связи можно вспомнить, как «старая» оппозиция в свое время, несмотря ни на что, шла на выборы, предварительно перегруппировав свои ряды, поскольку к таким шагам ее вынуждали соответствующие целенаправленные действия власти. И пусть исход всех выборов был для нее неблагоприятным, важнее другое – ей удалось аккумулировать столь необходимый опыт политической борьбы. Другой вопрос, что он, увы, оказался невостребованным. Тогда как лидеры сегодняшней оппозиции не смогли усвоить важную вещь: участие любой партии в выборах – это демонстрация наличия альтернативы.
Процесс партийно-политического строительства в Казахстане содержит немало парадоксальных моментов. Причем это касается как событий вековой давности (эпоха партии «Алаш»), так и дня сегодняшнего. А парадокс этот заключается в следующем вопросе: «Почему партия, которую создали вроде бы неглупые люди и у которой есть реальная программа, не вызывает отклика в обществе?». Не претендуя на истину в последней инстанции, все же поделюсь своими соображениями на сей счет.
Во-первых, представляется, что ход партийного строительства и качество этого процесса в немалой степени являются отражением степени политической развитости общества. Из этого следует, что предъявлять нашим оппозиционным партиям завышенные требования не совсем корректно, да и, наверное, бесполезно, поскольку они пока не в состоянии подняться выше уровня того общества, интересы которого призваны, по идее, выражать. Но быть катализатором процессов роста внутреннего самосознания и повышения политической культуры общества они могут и должны. Это было бы полезно и для самой оппозиции, и для казахстанского социума, и, как бы ни показалось кому-то странным, для власти. Только так мы сможем стать по-настоящему цивилизованным обществом, в котором присутствует полноценная политическая жизнь с наличием конкурирующих политических программ и платформ, с альтернативным официальной линии мнением, с правом выбора, которое будет у каждого избирателя.
Во-вторых, наше экспертное сообщество, оценивая деятельность оппозиционных партий, почти всегда делает это почему-то максимально критически. Создается впечатление, что в том, чем она занимается, нет ни грана позитивного. А между тем, это не совсем так. Позитив есть, и заключается он в том, что своей деятельностью оппозиция показывает возможность существования альтернативного мнения, без которого поступательное развитие страны невозможно. Однако не стоит забывать, что все мы вышли из шинели тоталитаризма. Поэтому рассчитывать на то, что в течение жизни одного поколения общество, не имевшее устойчивых политических традиций, решительно качнется в сторону демократизации, было бы наивно. Даже признанным западным демократиям для этого потребовались столетия. Следовательно, уровень нынешней оппозиции и соответственно партийного строительства именно таков, каким он только и может быть на данном этапе.
В-третьих, необходимо понимать, что наше общество еще недостаточно стратифицировано изнутри. В нем нет четких границ между социальными группами, и они еще недостаточно ясно представляют и выражают свои групповые интересы. Отсюда отсутствие у наших партий четко очерченной социальной базы, а без этого полноценной политической силы не может быть в принципе.
И, резюмируя все вышесказанное, выскажу последний тезис. Полагаю, что с учетом некоторых сугубо специфических особенностей нашей политической жизни и национальной ментальности главным историческим предназначением отечественной оппозиции по-прежнему остается роль перманентного раздражителя как для власти, так и для общества.
Последнее обстоятельство – самое важное и принципиальное с точки зрения нашего будущего.
От минимализма к плюрализму. Есть ли выход из порочного партийного круга?
