Мировая космическая отрасль в последние годы переживает противоречивые моменты. С одной стороны, успешно функционирует международная космическая станция (МКС) – результат кооперации России, США, Евросоюза, Канады и Японии. Также налицо успехи космических программ Китая. Вместе с тем, положение дел в российской космической отрасли, некогда бесспорного лидера, вызывает у профессионалов немало вопросов. Самый свежий пример – эпопея с научным модулем «Наука».

О проблемах и перспективах космической отрасли, в том числе и через призму будущего космодрома Байконур мы беседуем с главным редактором журнала «Космические исследования и технологии» Нурланом Аселканом.

Неожиданные заявления и затянувшийся проект

- Россия не так давно заявила о своем выходе из проекта МКС с 2025 года и о планах по созданию собственной орбитальной станции. С этой точки зрения, какова цель запуска к МКС модуля «Наука»?

- Заявление России о выходе из проекта МКС было неожиданным. Однако в линию поведения Роскосмоса или заявленных прежде планов оно никак не ложится. Это инициатива правительства РФ, но никак не самого Роскосмоса. Возможно, подобные предложения рассматривались на уровне каких-то идей, инициативных вариантов, но в политическом смысле оно было озвучено на совещании у президента РК В. Путина12 апреля этого года.

Почему Россия запустила модуль «Наука» и как это соотносится с вышеуказанным заявлением? Да никак. Модуль «Наука» строился с 1995 года, а как проект он сформировался в нулевые годы. Изначальная дата его пуска была обозначена 2007 годом. Он должен был дополнить российские сегмент на МКС, который до последнего дня состоял из пяти элементов. Это модуль «Звезда», модуль «Заря», два исследовательских модуля - «Рассвет» и «Поиск» и модуль «Пирс», который на днях был отстыкован. Но российский сегмент нуждался в том, чтобы в нем, кроме указанных инфраструктурных, обеспечивающих нормальную работу МКС модулей, была лабораторная база, подобная европейскому модулю Columbus, и американскому Destiny. Кроме того, что модуль «Наука» сугубо научный, он выполняет еще функции подстраховки модуля «Звезда», который находится в аварийном состоянии, поскольку у него возникла проблемы с целостностью обшивки. Это самый старый модуль МКС, построенный еще в далеком 1986 году, как дублер базового блок советской станции «Мир».

Говоря образно, запуск модуля «Наука» - это выполнение (исполнение) старых долгов. Это реализация стратегических планов самого Роскосмоса, плюс выполнение международных обязательств в рамках проекта МКС.

- Почему проект с модулем «Наука» так затянулся? Учитывая, что первоначальный запуск его планировался еще в 2007 году, насколько он по своим параметрам и возможностям соответствует требованиям дня сегодняшнего?

- Причина затягивания проекта весьма банальная. Дело в том, что разработка и производство модулей – это во многом утерянные компетенции. Кадры, которые создавали такие модули и блоки станции «Салют», потом станции «Мир», затем раннего МКС, в основной своей массе ушли. Необходимое оборудование пришло в негодность. В итоге модуль «Наука» долгое время пребывал в неготовом состоянии. На каком-то этапе российская сторона с целью снижения расходов на создание модуля, решила привлечь международных партнеров. Таковые нашлись в лице европейских компаний. На внешней стороне модуля «Наука» размещен манипулятор (техническая роботизированная «рука»), которая называется ERA (European robotic arm) и шлюзовая камера. Все эти европейские технические дополнения были готовы еще в 2010-2011 годах. Но затем, на испытаниях, модуль получил серьезные замечания. Обнаружились металлические опилки в топливной системе, ряд систем исчерпал свой ресурс и их пришлось заменять. Трудности усугублялись тем, что финансирование модуля «Наука» шло по остаточному принципу. Почему? А потому, что это не было приоритетным направлением для Роскосмоса. Отсюда и соответствующее отношение. Он получался как бы вторичным к тем проектам, где был весомый финансовый поток, -  к коммерческим пускам спутников и доставке иностранных космонавтов на МКС, той же ракете «Ангара». Такая ситуация и стала причиной затянувшегося долгостроя. В те же годы, как было отмечено, исчезли необходимые компетенции и модуль доводился из последних сил. Многие уже утеряли веру в то что «Наука» когда-нибудь стартует на станцию.

Модуль «Наука» и космодром Байконур

- Непростая, судя по всему, эпопея с модулем «Наука» может иметь какие-то последствия для перспектив космодрома Байконур?

- Начну с того, что модуль «Наука», вес которого составляет свыше 20 тонн, очень серьезный космический аппарат, обладающий большим набором функций. Я уверен, что в ближайшие десять лет мы не увидим ничего более масштабного в манифесте пусковых программ на космодроме Байконур. У нас будут запускаться экипажи, грузовые корабли, какие-то спутники в рамках федеральных российских или международных программ, но все это будут легковесы, если говорить образно.

Особенно важно, что «Наука» составная часть МКС, летающей с наклонением 51,6 градуса северной широты – именно над Байконуром. Если модуль «Наука» долетит благополучно до МКС и если будет продлена эксплуатация станции, то главный заказчик и потребитель пусков с космодрома Байконур - МКС будет жить, имея в виду в первую очередь российскую компоненту, российское участие. Потому что с космодрома Байконур летают не американские или европейские ракеты, а исключительно российские. Но при этом они выполняют в том числе программы по международному сотрудничеству. Поэтому можно смело утверждать, чем дольше будет работать МКС, тем дольше и продуктивнее будет жить космодром Байконур.  

За кем будущее?..

- Освоение космоса долгие годы было состязанием между ведущими державами, в первую очередь между СССР и США? Сегодня этот круг расширился за счет Евросоюза, Китая, Японии, некоторых других стран. Кроме того, на авансцену выходят частные компании. В этой связи, за кем или чем будущее – за международной кооперацией или же за лидерами-одиночками?..

- Однозначно, будущее за международной кооперацией. Лидеры-одиночки сегодня не в моде. В такой роли сегодня вынуждена находиться Россия, поле деятельности которой сужено санкциями. Следует понимать, в условиях санкций, спутники, которые имеют американскую или европейскую компоненту, не могут быть и доставлены на космодром Байконур и запущены с него. Пока осуществляется программа OneWeb, в рамках которой с космодромов Восточный и Байконур выводятся на орбиту группировки спутников связи. Контракты по OneWeb были заключены еще в 2015 году, а поскольку подписанные соглашения принято выполнять, то работа ведется.

США и Европа работают в тесной связке и сегодня они реализовывают большие проекты. Прежде всего ими создается инфраструктура освоения Луны. Она будет состоять из двух подпроектов – окололунной станции, где большинство модулей построит Европа и собственно высадки на Луну по программе «Артемида», которая является логическим продолжением программы «Аполлон». Напомню, что программа «Аполлон» была инициирована президентом Д. Кеннеди и ее результатом стало высадка 20 июля 1969 года на Луну американских астронавтов.

Что же касается частных компаний, то они грамотно, умело встраиваются в эти процессы, предлагая свои услуги по низким, высококонкурентным ценам. Вот буквально на днях пришла новость: NASA уже несколько лет планирует отправить к системе Юпитера свой аппарат. Они планировали сделать это с помощью разрабатываемой NASA тяжелой ракетой «SLS». Но в итоге, благодаря разумному подходу нового руководства НАСА, было принято решение поменять ракету-носитель и использовать ракету частной компании SpaceX, принадлежащей Илону Маску.  Что удивительно, пуск с помощью ракеты «SLS» обошелся бы в сумму около полутора миллиардов долларов, а услуги частной компании уместятся в ценнике порядка 140 миллионов долларов. Вот пример налаженного государственно-частного партнерства и наглядная демонстрация эффективности частного предприятия. Поэтому я бы не противопоставлял государство и частника. Вывод таков: государство ставит масштабные задачи, а частники рационализируют процессы освоения космоса.

Размышляя о судьбах Байконура

- А как вы думаете, прекращение деятельности космодрома Байконур в обозримом будущем – это благо или зло для Казахстана?

- Вопрос очень глубокий и непростой. Начнем с того, что деятельность космодрома Байконур при всех победных реляциях имеет и свои теневые стороны. Это и тяжелая ситуацию с экологией Кзыл-Ординской области и на территории самого полигона, а также в местах падения отделяющихся ступеней носителей. Наверняка есть и сильно пострадавшие природные объекты. Самое горькое заключается в том, что многолетняя эксплуатация космодрома не могла не отразиться на здоровье людей, живущих в этом регионе. В оправдание деятельности Советского Союза скажу, что в 80-е годы прошлого века разрабатывалась программа «Энергия-Буран». Создавалась сверхтяжелая ракета «Энергия» и ракета среднего класса «Зенит». То есть планировалось, примерно к 90-м годам полностью перейти на экологически чистые компоненты ракетного топлива.

К сожалению, распад СССР эту программу оборвал. «Энергия-Буран» ушла в историю, правда осталась ракета «Зенит». И при этом РФ, будучи монополистом на обладание гептиловыми ракетами класса «Протон», продолжила их эксплуатацию. Если бы история СССР продлилась еще на пять-шесть лет, то космодром Байконур имел бы на своем вооружении исключительно экологически чистые ракеты. Поэтому надо исходить из того, что для многих людей в Казахстане это не простой вопрос. А если вспомнить о деградации образования, о росте клерикализма, об имеющих место луддистских настроениях, то многим будет отрадно слышать, что космодром Байконур закроют. Это одна сторона.

Но есть и другая сторона. Космодром Байконур для Казахстана – это уникальный шанс использовать связанные с его рациональной эксплуатацией технологические возможности. Можно привести следующее образное сравнение, например, с Египтом, который является собственником Суэцкого канала. Многие страны мира имеют прямой выход на акваторию мирового океана и используют эту возможность в качестве своего конкурентного преимущества. У нас таких возможностей нет и поэтому мы вынуждены в своих мировых поставках ориентироваться на транзит. Но при этом всегда есть опасность, что в любую минуту наши торговые связи могут быть перерезаны.

Но вот с космосом граничат все без исключения страны мира. И при этом, Казахстан относится к небольшой группе стран, у которых есть реальная возможность отправлять в космос грузы, людей, аппаратуру, все что связано с освоением космоса. Если мы хотим обеспечить своей стране достойное место в будущем, то космодром Байконур дает нам редкий и уникальнейший шанс для этого.

Сохранение космодрома Байконур – это не просто вопрос технологического свойства, а важная проблема, давно уже перешедшая в политическую плоскость. Это задача, которая стоит не перед космической отраслью Казахстана, а перед политическим руководством государства. Поэтому Байконур – это многополярный фактор, имеющий важное, в том числе и международное значение. Я надеюсь, что в Казахстане найдутся разумные люди, которые осознают важность этого и смогут сделать все возможное, чтобы космодром Байконур приносил пользу государству, обществу и всем нашим партнерам. Говорю это без ложного пафоса, а расчете на то, что возобладает разумный, рациональный, если хотите прагматичный подход в решении этой задачи. 

P.S.: Модуль «Наука» в четверг 29 июля 2021 года в 16 часов 26 минут по московскому времени причалил к МКС. Стыковка прошла в штатном режиме. Этот результат стал итогом невероятной работы по спасению модуля «Наука», ликвидации нештатных ситуаций, возникших во время выведения и полета к станции. Вероятно, мы теперь узнаем о причинах неполадок на модуле. Впереди подготовка модуля к активной работе. Международная космическая станция - плод труда специалистов многих стран, несет некое скрытое благословление, ее успех порой кажется важен не только нам. Пусть и дальше будет так!