Касым-Жомарт Токаев предложил провести выборы в мажилис и в маслихаты в первой половине 2023-го. А это значит, что у инициативных групп, желающих создать новые партии, на это есть около полугода. Но мало пройти процедуру регистрации, нужно еще успеть нарастить политические мускулы и завоевать симпатии электората, а также решить финансовые и организационные вопросы, коих у новичков сейчас будет хоть отбавляй. Какова же вероятность того, что в нынешних реалиях кому-то это вообще удастся?

Еще весной о намерении создать партии объявили около двух десятков более или менее активных общественных движений, но уже летом вся их активность резко «сдулась», и лишь недавно, после того, как стало известно о проведении досрочных выборов, они начали потихоньку оживать. Что же касается зарегистрированных, но не представленных в парламенте партий, то они продолжают оставаться в состоянии анабиоза и, скорее всего, придут в тонус, как обычно, за пару месяцев до начала избирательной кампании.

Если кто сегодня и готов к выборам, то разве что парламентские партии, которые уже имеют соответствующий уровень узнаваемости, стабильное финансирование и прочее. А потому логично предположить, что партийный состав мажилиса и на этот раз останется прежним. Остальным нужно будет приложить сверхусилия, чтобы присоединиться к ним пусть даже на правах бедных родственников – настолько у них мизерные шансы, несмотря на создаваемые в стране условия для политической конкуренции, в том числе планируемое снижение минимального количественного порога для регистрации партий с 20 до 5 тысяч членов.

Словом, особой интриги новый избирательный цикл не обещает, исход его предсказуем, хотя всячески будет создаваться видимость жаркой предвыборной гонки. А вот следующие кампании могут оказаться вполне себе интересными в глазах электората, но при условии кардинального реформирования не только избирательной, но и всей политической системы Казахстана.

Тем не менее, попробуем разобраться, у кого из новых игроков больше шансов пройти регистрацию и принять участие в парламентских выборах. Есть ли среди них серьезные политические силы, способные навязать хоть какую-то борьбу уже существующим партиям? Насколько адекватные и востребованные идеологические установки они взяли на вооружение? Как они обеспечены ресурсами – людскими, финансовыми, информационными, стоят ли за ними «весовые» фигуры? Есть ли у них сильные лидеры? Слово экспертам.

Данил Бектурганов, руководитель общественного фонда «Гражданская экспертиза»:

«Фильтров, чтобы не пропустить «нежелательных», предостаточно»

- Вопрос появления новых партий сегодня, пожалуй, один из самых злободневных для политического ландшафта Казахстана, на котором сейчас представлены только доминирующая «президентская» (бывший «Нур-Отан», ныне «Аманат»), а также несколько сравнительно небольших и формально оппозиционных партий. Они не только не в состоянии выдвинуть какую-то собственную повестку, но и, наоборот, всецело поддерживают инициативы, исходящие из «центра принятия решений», в роли которого обычно выступает администрация главы государства. Ясное дело, что в такой ситуации ни о каком идеологическом разнообразии или политической конкуренции не может быть и речи.

Стремление изменить это положение можно только приветствовать. Однако процессы партийного строительства занимают в реальности гораздо больше времени, чем те полгода, которые остались до новых выборов. Я не хочу, да и не имею возможности в рамках небольшой статьи описывать все мероприятия, которые необходимо осуществить для формальной регистрации политической партии - они подробно (даже слишком подробно) описаны в соответствующем законодательстве. Скажу только одно: фильтров, чтобы не пропустить «нежелательных», там предостаточно, даже с учетом тех либеральных изменений, которые планируется внести.

В этих условиях, на мой взгляд, все же важно обеспечить регистрацию максимально большего количества политических партий и вновь разрешить создание избирательных блоков. Ведь процесс партийного строительства нужно с чего-то начинать, тем более что и без того упущено 30 лет. И даже если многие из новых партий окажутся нежизнеспособными, то в этом не будет никакой проблемы, ведь потом вступит в силу естественный отбор - закон общественного развития.

С другой стороны, чем больше и тяжеловеснее конструкция, тем большей инерцией она обладает – это в полной мере касается и действий регистрационной службы Минюста. Привычка «держать и не пущать» пустила глубокие корни в корпоративной культуре, и одномоментно измениться эта ситуация не сможет. Тому множество причин, основной из которых, на мой взгляд, является боязнь ответственности за принятие решений. Впрочем, это общая болезнь всего сектора госуправления. Поэтому сейчас практически невозможно спрогнозировать, какие из вновь создаваемых партий пройдут все препоны на пути к государственной регистрации.

На мой взгляд, помимо очевидных проблем с организацией и регистрацией, существует и другая, причём самая серьезная, – кризис идей. Ведь основным ресурсом для любой из партий является идеология, но как раз таки это является их главной ахиллесовой пятой. Именно здесь я вижу первопричину сложившегося парадоксального положения – людям предлагают выбирать не идею, не ту или иную модель устройства общественной, политической и экономической жизни страны, а какого-то более или менее харизматичного лидера. Но никакая харизма не заполнит идеологическую пустоту…

Что касается «узости» и несовершенства программ, предлагаемых формирующимися сейчас партиями, то, на мой взгляд, именно узкие, локальные проблемы чаще всего становятся первичным фактором для объединения людей. И необходимость решения местных проблем, например, экологических, приводит к созданию первичных общественных организаций, которые со временем могут превратиться в политические партии. А могут и не превратиться – например, движение «Кок Жайляу» вполне имело шансы стать экологической партией, но для этого ему пришлось бы пережить очень тяжелый период становления, к чему его лидеры не стремились и не были готовы. Поэтому то, что создаваемые политические партии строят свою идеологию на основе узких и даже местных проблем, я считаю правильным и перспективным. Партия – это не лидер и не купленные сторонники. Партия – это и есть те люди, которые изначально объединены решением какой-то общей задачи. И только в таком случае это будет не краткосрочный проект «под электоралку», а реальный политический игрок на длительный период.

Ну и деньги, конечно. Содержать партию - весьма недешевое удовольствие. Для многих крупных бизнесменов это инструмент защиты их интересов политическим путем, и потому они готовы нести соответствующие расходы. Неслучайно в нашей стране всегда существовали только партии лидерского типа – созданные «сверху» для поддержки интересов тех или иных бизнес-групп. В эпоху Назарбаева, в условиях сверхцентрализации необходимость в них отпала, а потому все они слились в «Нур-Отан». Сейчас возможен отход от этой практики, и вопрос создания новых «лидерских» партий вновь становится актуальным.

Суммируя, можно сказать, что на самом деле не столь важно, как много новых политических партий успеет зарегистрироваться и принять участие в электоральной кампании 2023 года. Гораздо важнее то, что процесс политической модернизации все-таки трогается с места. Конечно, он не будет идти так быстро, как хотелось бы, да и желающих «сунуть палки в колеса» предостаточно. Ну а лидерам и членам новых политических партий хочу пожелать успехов в предстоящем электоральном цикле. И еще напомнить, что избирательная кампания никогда не заканчивается – просто время от времени проходят выборы…

Уразгали Сельтеев, директор Института евразийской интеграции: 

«Даже если новые партии и появятся, то большинство из них будут мертворожденными»

- В том, что скоро в Казахстане появятся новые партии, сомнений нет. Вопрос в другом: смогут ли они после регистрации окрепнуть настолько, чтобы развернуть полноценную политическую и электоральную деятельность? Это возможно лишь в двух случаях. Во-первых, если за ними будут стоять влиятельные люди с серьезными финансовыми ресурсами, поскольку раскрутка и содержание партии требует немалых затрат. Во-вторых, если они заручатся поддержкой каких-то крупных социальных групп, а значит, смогут рассчитывать на достаточные объемы добровольных пожертвований в виде донатов или членских взносов. Однако пока ни одна из заявленных инициатив даже близко не имеет под собой соответствующей материальной или социальной базы. Наши граждане хронически не доверяют партиям и не видят смысла делиться с ними своим вниманием и хоть какими-то деньгами.

К тому же люди, которые сегодня заявляют о намерении создать партии, – это в основном общественные деятели и блогеры, известные лишь по виртуальным политическим дискуссиям. У них сложилась иллюзия, что они популярны и обладают авторитетом в обществе. В действительности же ни среди старой, ни среди новой оппозиции нет лидеров, которые смогли бы объединить и повести за собой хотя бы несколько тысяч казахстанцев.

Даже если новые партии и появятся, то, скорее всего, в большинстве своем они будут мертворожденными, поскольку у них нет ни конкретных целей, ни чётко очерченных социальных групп, интересы которых они бы защищали. А если и есть, то весьма аморфные. В этой связи шансы стать в будущем действительно эффективными и сильными имеют так называемые нишевые и кадровые партии. Последним необязательно быть многочисленными, как, например, «Аманат». Достаточно и пяти тысяч человек, но при условии, что каждый из них будет занимать по-настоящему активную позицию и выступать в роли реальной боевой единицы, способной постоянно и везде продвигать цели и задачи партии. Главное тут качество, а не количество (с точки зрения членской базы).

Под нишевыми партиями я подразумеваю те, в которые люди будут объединяться ради решения общих конкретных и точечных проблем. Это могут быть, к примеру, какие-то профессиональные союзы и ассоциации, защищающие права работников той или иной отрасли. У них будет четкая цель добиваться через парламент внесения в Трудовой кодекс изменений, касающихся, допустим, увеличения льгот по инвалидности, улучшения соцпакета, повышения требований к работодателям в части соблюдения техники безопасности и т.д.

Неплохие перспективы, на мой взгляд, имеют экологические партии, поскольку проблемы загрязнения воды, воздуха, земли сегодня закономерным образом сильно политизируются и непосредственно затрагивают всех граждан. Плюс власть начала не просто открыто о них говорить, но и оказывать давление на промышленные предприятия, чтобы те соблюдали экологическое законодательство и соразмерно компенсировали ущерб, причиняемый окружающей среде.

Убежден, что запрос на такие партии будет расти, поскольку и социальные, и политические требования граждан усиливаются с каждым днем и со временем рискуют перерасти в агрессивно-радикальное недовольство. Разумеется, не стоит рассчитывать на то, что они появятся уже в 2023 году. Для новичков предстоящие парламентские выборы будут, скорее, хорошей возможностью набраться опыта, оценить свои силы, набить шишки, чтобы к следующей избирательной кампании подойти во всеоружии. Хотя не исключено, что в силу электоральной усталости и недовольства действующими партиями казахстанские избиратели экспериментально проголосуют за новых игроков.

И потом, в развитии партийного поля должно быть заинтересовано бизнес-сообщество. Мы привыкли думать, что финансирование партий ограничивается членскими взносами или средствами олигархов. Но по-хорошему к этому процессу следует подключиться и субъектам МСБ, особенно теперь, когда стало известно, что на городском и районном уровнях маслихаты будут формироваться только из депутатов, избранных в одномандатных округах. Соответственно местные бизнесмены могут спокойно продвигать своих кандидатов, спонсировать их либо поддерживать филиал какой-то партии. Взамен те будут лоббировать их интересы. Это нормальная практика, это и есть открытый политический процесс со всеми плюсами и минусами.

Но всё это надежды на будущее. Ожидать какой-то высокой активности или динамики в 2023 году, повторюсь, не стоит. После 20-летнего застоя партийно-политическое поле только-только начнет оживать, и пока оно неспособно чем-то удивить.