За кого на предстоящих выборах в Мажилис будет голосовать так называемый протестный электорат? Сегодня, когда уже завершился этап выдвижения кандидатов по партийным спискам и в одномандатных округах (а 18 февраля Центризбирком подвел итоги их регистрации), становится очевидным, что выбора у него практически нет. «Старая» оппозиция, похоже, окончательно ушла на покой, а «новая» крайне слаба – и в идейном, и особенно в организационном плане.

Никто точно не скажет, какова в Казахстане численность этого самого протестного электората и какую долю он занимает в общей массе избирателей. Определённое представление могут дать итоги президентских выборов 2019-го, которые стали наиболее показательными с точки зрения его количественной оценки. Напомним, тогда недовольные властью сконцентрировались на поддержке кандидатуры Амиржана Косанова, причём даже те, кому лично он был несимпатичен. То есть, многие голосовали не столько за него, сколько против действующего в стране политического режима.

В результате за Косанова отдали голоса почти полтора миллиона казахстанцев, или 16,2 процента всех, кто пришёл к урнам, а, например, в Мангистауской области, где уровень недовольства всегда был особенно высоким, его поддержала треть населения. Кроме того, нужно учесть, что почти 2,7 миллиона граждан, или 22,5 процента от общего числа избирателей, проигнорировали ту электоральную кампанию, и, надо полагать, немалую их часть составили те, кто разочаровался во власти и в том, как она организует выборы. Словом, вряд ли будет большой ошибкой оценить долю протестного электората на тот момент, как минимум, в 20-25 процентов. За прошедшие с тех пор три с половиной года ситуация, конечно, могла измениться, но вряд ли сколь-нибудь радикально.

Почти четверть всех казахстанцев, имеющих право голоса, – это то, за что стоит побороться. И когда стали вырисовываться перспективы внеочередных президентских и парламентских выборов (а такими ожиданиями страна начала жить ещё с весны прошлого года), обнаружилось немало желающих собрать их под своими знамёнами. О намерении создать оппозиционные партии заявили Булат Абилов («Bizdin Tandau»), Нуржан Альтаев («Ел Тірегі»), Тогжан Кожалиева («Халыққа адал қызмет»), Жасарал Куанышалин («Алға, Қазақстан!»), Мухтар Тайжан («Жер қорғаны»), Ержан Тургумбай («Халык Тандауы») – и это ещё не полный список. Однако в итоге всё ограничилось лишь декларациями.
Двадцать лет назад, когда принимался закон «О политических партиях», минимальный количественный порог членства в них составлял 50 тысяч, при этом в каждом региональном филиале должно было насчитываться, самое меньшее, 700 человек. И в таких условиях оппозиционные партии всё же появлялись, а некоторым из них удавалось серьёзно потрепать нервы главному фавориту. Достаточно вспомнить, например, как в 2004-м «Акжол» (не сегодняшний, а тот, в котором были Алтынбек Сарсенбаев, Ораз Джандосов и другие) набрал на выборах в Мажилис 12 процентов голосов, а в одной из областей даже выиграл у президентского «Отана». И если тогдашний «Акжол» можно было причислить к умеренной оппозиции, то две партии, выступившие единым блоком (Коммунистическая и ДВК), были настроены более радикально. А перед следующей избирательной кампанией 2007-го появилась ОСДП, которая в итоге заняла второе место после «Нур Отана».

Впоследствии минимальный порог снизили до 40, потом до 20, а в начале ноября прошлого года – до 5 тысяч, количественный «ценз» в регионах – всего-то до двухсот партийцев, причём такое снижение было анонсировано ещё в марте, когда глава государства выступил с Посланием к народу Казахстана. Однако, несмотря на столь значительное смягчение требований, «новая оппозиция» (точнее, те, кто относит себя к таковой) не смогла сформировать ни одной партии. Даже собрать хотя бы пять тысяч реальных «штыков» оказалось для них непосильной задачей. А ведь сколько было громких заявлений…

Понятно, что 19 марта протестный электорат не будет голосовать ни за одно из тех трёх политических объединений, представители которых заседали в Мажилисе на протяжении последних десяти лет. Тем более что даже НПК всё больше отходит от «левых» идей (социальное равенство и социальная справедливость, перераспределение богатств в пользу бедных и т.д.), которые близки многим из тех, кто недоволен властью. Такая тенденция просматривалась уже давно, а после отказа от слова «коммунистическая» в названии партии и особенно после прошлогодней смены её руководства она, можно сказать, пришла к логическому финалу.

«Ауыл», участвующий, правда, без особого успеха, в парламентских выборах с 2007-го, а также новоявленные «Байтак» и Respublica тоже воспринимаются большинством казахстанцев, следящих за политической жизнью, как провластные, призванные стать частью «массовки», хотя не исключено, что кому-то из них удастся преодолеть 5-процентный барьер. Остаётся только Общенациональная социал-демократическая партия (ОСДП), единственная из семи политических сил – участниц нынешней избирательной гонки, хоть как-то претендующая на то, чтобы называться оппозиционной. Правда, больше в силу своего «бэкграунда».

В этом году ей исполнится 17 лет. На первых для себя выборах 2007-го она имела в своём партийном списке столько известных людей, что вряд ли уступала в этом плане «Нур Отану». По сути, в тогдашней ОСДП и временно примкнувшем к ней «Нагыз Акжоле» (ситуативно-тактический союз) собрался весь цвет отечественной оппозиции, за исключением коммунистов и тех, кому пришлось покинуть страну. И она имела все шансы пройти в Мажилис. Однако пресловутый административный ресурс и ошибки, допущенные самой партией в ходе избирательной кампании, не позволили ей преодолеть 7-процентный барьер. Да, она заняла второе место в гонке после «Нур Отана», но это стало слабым утешением, поскольку ей насчитали всего 4,54 процента голосов.

На следующие выборы, которые состоялись через пять лет, ОСДП пошла в качестве единственной оппозиционной партии (к ней присоединилась ДПК «Азат», правопреемница «Нагыз Акжола»). Известных персон в её списке стало ещё больше – в частности, добавились первый казахский космонавт Токтар Аубакиров, бывший первый вице-премьер правительства Балташ Турсумбаев и другие. Но избирательную кампанию ОСДП провалила, получив лишь 1,68 процента голосов. С таким результатом жаловаться на административное давление, на фальсификации и прочие «происки врагов» было уже бессмысленно. Пожалуй, те выборы 2012-го и стали началом конца «старой» оппозиции: избиратели потеряли к ней интерес.

Тем не менее, ОСДП сохранилась – правда, то и дело впадая в затяжную «спячку» и просыпаясь только перед очередными выборами. А параллельно переживая внутренние дрязги и уход людей, прежде являвшихся её лицом. Попытка вдохнуть в партию новую жизнь была предпринята в 2019-м, когда бессменный до этого председатель ОСДП Жармахан Туякбай сложил свои полномочия и предложил вместо себя ветерана оппозиционной журналистики Ермурата Бапи, за что «социал-демократы» и проголосовали. Но всего через несколько месяцев Бапи был смещён с должности, а на пост лидера заступил относительно молодой (на тот момент 36-летний) и мало кому известный Асхат Рахимжанов.

Как полагают многие наблюдатели, это лишь ускорило процесс превращения ОСДП в «партию-невидимку» (к тому же она отказалась от участия в парламентских выборах 2021-го). Да и оппозиционности в ней стало куда меньше. К тому же в её партийном списке, с которым она идёт на предстоящее голосование, можно сказать, глазу не на чем (точнее, не на ком) остановиться. Пожалуй, только экономист Айдар Алибаев, активно выступающий в СМИ, известен широкой публике, да Нурлан Ауесбаев имел возможность «засветиться» как кандидат в президенты РК на прошлогодних выборах (правда, занял предпоследнее место в той гонке, получив всего 2,2 процента голосов). Остальные – сплошь руководители местных филиалов партии, о которых, скорее всего, мало что знают даже жители этих областей и городов. Плюс сам председатель ОСДП, возглавляющий «заявочный лист».

Вывод из всего сказанного напрашивается один: для протестного электората нынешние выборы по партийным спискам вряд ли представляют хоть какой-то интерес. Возможно, его внимание привлечёт разве что соперничество в отдельных одномандатных округах. Впрочем, и там серьёзных кандидатов из оппозиционного лагеря немного…