«Народный парламент» - так назвала своё то ли объединение, то ли движение группа примерно из двух десятков политиков и общественных активистов, баллотировавшихся в Мажилис и маслихаты, но в итоге туда не попавших. Эти люди называют себя жертвами произвола властей, которые, мол, украли отданные за них голоса. А раз на самом деле, как они утверждают, народ Казахстана оказал доверие именно им, то они вправе от его имени выдвигать требования к действующему в стране политическому режиму. И 1 апреля, в День смеха, несостоявшиеся депутаты на полном серьёзе потребовали от руководства РК, по сути, изменить внутреннюю и внешнюю политику государства.
В связи с появлением такого альянса возникает вопрос: а почему его участники решили объединиться только сейчас, после «драки», когда выборы уже прошли? Что мешало им консолидироваться не по завершении избирательной кампании, а в её начале? Ведь они не могли не понимать, что противостоять выдвиженцам от власти им было бы гораздо легче, если бы в каждом округе протестный электорат (на поддержку которого они, позиционирующие себя как оппонентов режима, рассчитывали), вместо того, чтобы распылять свои голоса, отдал их за единого кандидата.
Например, в 5-м, алматинском, округе один из главных организаторов «народного парламента» Мухтар Тайжан, а также присоединившиеся к этой инициативе Оразалы Ержанов, Динара Егеубаева и Асет Матаев (двое последних лично не присутствовали, но их портреты висели на стендах) набрали в сумме 31.706 голосов. Это чуть ли не в полтора раза больше, чем получил победивший на выборах Бакытжан Базарбек – 22.685.
Из числа теперь уже экс-кандидатов, оспаривавших депутатский мандат в другом округе южной столицы, 4-м, «соучредителями» новообразования стали Санжар Бокаев и Арайлым Назарова, тоже сегодня заявляющие, что у них украли голоса. Можно добавить ещё Тогжан Кожалы, которая безуспешно баллотировалась там же и фонд которой, как сообщила территориальная избирательная комиссия города Алматы, занимался распространением поддельных протоколов, чтобы убедить общественность в наличии фальсификаций. Правда, её среди участников первоапрельского заседания не было, да и на стенд ее портрет не разместили.
Из 11-го округа, где голосовали жители Алматинской области, в «народный парламент» вошли явно претендующий на роль одного из его лидеров Рысбек Сарсенбай и Айман Турсынкан. В 3-м за голоса протестного электората боролись друг с другом представители разных поколений оппозиции – Ермурат Бапи и Инга Иманбай. Первый теперь заседает в Мажилисе, а вторая – в «народном парламенте». Заодно она активно поливает победителя грязью: дескать, тот пошёл на сделку с властью, которая и обеспечила ему победу, попутно приписав ему голоса, отданные на самом деле за неё, Ингу.
А ранее, в прошлом году, когда глава государства анонсировал досрочные выборы в Мажилис, немалая часть нынешних «народных парламентариев» пыталась создать собственные партии: Мухтар Тайжан – «Жер қорғаны», Санжар Бокаев – «Намыс», Нуржан Альтаев (ещё один участник первоапрельского собрания) – «Ел тірегі», Инга Иманбай вместе со своим супругом Жанболатом Мамаем – Демократическую партию… Никому из них эта затея так и не удалась, хотя каждому требовалось набрать не так много сторонников – пять тысяч (напомним, что количественный порог членства в политическом объединении для его регистрации в Минюсте был значительно снижен). Мысль о том, чтобы скооперироваться с кем-либо, объединить людские и финансовые ресурсы и тем самым облегчить процесс создания партий, а затем общими усилиями побороться за места в Мажилисе на выборах по пропорциональной системе, похоже, никого даже не посещала. Ведь это значило, что придётся с кем-то делить лидерство, а такой расклад для них смерти подобен.
Даже победы вроде бы вчерашних единомышленников – скажем, того же Ермурата Бапи в Алматы или Абзала Куспана, выигравшего в Уральской области у ещё одного активиста «народного парламента» Лукпана Ахмедьярова, – вызвали у этих людей крайнюю степень неприятия. И теперь они призывают более успешных своих коллег отказаться от депутатских мандатов, которые, мол, завоёваны нечестно. Интересно, а если бы кто-то из них самих (Тайжан, Иманбай, Ахмедьяров, Сарсенбай и прочие) вдруг победил на выборах, то стал бы он признавать итоги голосования несправедливыми? Ответ, думается, очевиден.
«Старую оппозицию» тоже часто упрекали в разобщённости, а её лидеров – в чрезмерных личных амбициях. Тем не менее, она нередко, обычно перед избирательными кампаниями, объединялась и выступала единым фронтом. Например, в 2004-м, незадолго до парламентских выборов, часть движения «Демократический выбор Казахстана» (так называемые «младотюрки»), занимавшая более жёсткую позицию, вместе с бывшими членами кажегельдинской РНПК образовали партию ДВК. Последняя затем блокировалась с вроде бы идеологически ей чуждой, но тоже открыто оппонировавшей режиму Компартией, и этот альянс, назвав себя «Союзом коммунистов и ДВК», боролся за места в парламенте.
Через три года, когда проходили внеочередные выборы в Мажилис, партия «Нагыз Ак жол» (впоследствии ДПК «Азат»), в которой заправляли те же «младотюрки», пошла на них под знамёнами Общенациональной социал-демократической партии – ОСДП. Да и в 2012-м эти политические организации, объединив едва ли не всех известных оппозиционеров того времени, пытались общими усилиями завоевать депутатские мандаты. Почему они каждый раз терпели поражения – это уже другой вопрос. К тому же нужно учитывать, что тогда давление на оппонентов власти со стороны последней было куда сильнее, чем сейчас, – упомянутый период можно назвать пиком авторитаризма в Казахстане.
Представители же «новой оппозиции» (во всяком случае, те из них, кто шумит громче всех и потому всегда на виду), похоже, абсолютно не готовы ни к какой консолидации. А то, что они объединились в «народный парламент», вызвано лишь одним побудительным мотивом – продемонстрировать, что официальные итоги выборов вызвали недовольство не у одного или у нескольких, а у целой группы бывших кандидатов. Иначе говоря, убедить казахстанцев в массовом характере фальсификаций. То есть, это ситуативный, временный союз проигравших, и по прошествии некоторого времени, когда подробности минувшей электоральной кампании начнут вымываться из людской памяти, надобность в нём сама собой отпадёт.
Чтобы «народный парламент» стал реально действующей политической площадкой, пользующейся поддержкой или хотя бы вниманием со стороны общественности, он должен генерировать идеи, нести какой-то конструктив. Однако, судя по выступлениям, прозвучавшим на первом его заседании 1 апреля, с этим есть большие проблемы. Критиковать, выдвигать требования к властям «новая оппозиция» горазда, а вот что касается конкретных, осмысленных и реализуемых предложений, то тут, можно сказать, полный швах.
Посмотрите на резолюцию, принятую по итогам собрания. Первый пункт – «освободить политзаключённых». Второй – «отправить в отставку Алихана Смаилова». Буквально за два дня до этого новые депутаты Мажилиса проголосовали за его назначение премьер-министром, и президент страны подписал соответствующий указ, а теперь он же должен снять главу правительства с должности только потому, что так хотят два десятка человек, самопровозгласившие себя «народным парламентом»? Третий пункт – «изменить президентскую форму правления на парламентскую». Вот так просто взять и изменить? Хотя бы сформулировали своё требование как-то иначе – например, «провести референдум по вопросу о смене формы правления».
Далее ожидаемо идут «признать прошедшие выборы нелигитимными» и «провести выборы заново». Здесь тоже напрашивалось что-то другое: допустим, создать общественную комиссию из числа представителей различных политических сил (наделив широкими полномочиями) для проверки итогов голосования и на основе её выводов подготовить соответствующее ходатайство в высшие органы государственной власти.
Следующий пункт – «рассмотреть вопрос о приостановлении деятельности партии «Аманат». Но с какой стати? Она, что, нарушила какие-то законы? Ведь надо было как-то обосновать это требование. Затем идёт «уволить главу КНБ в связи с проявлением сепаратизма в СКО». Но если реагировать таким образом на каждое проявление у некоторых наших граждан признаков весеннего обострения (а судя по тексту обращения «вольных граждан» города Петропавловска, им следовало бы поставить именно такой диагноз), то председателей КНБ не напасёшься.
Восьмой пункт звучит слишком обще – «не допустить давления России в Казахстане». Какое давление имеется в виду – политическое, экономическое, информационное? Что значит «не допустить»? Как это можно сделать? Какие решения на государственном уровне необходимо принять? Вопросы, над ответами на которые авторы резолюции, похоже, даже не задумывались.
Ну, и, наконец, заключительный пункт – «официально (документально) признать народный парламент». Что сие означает? Кто и как должен признать? Глава государства посредством издания соответствующего указа? Министерство юстиции, выдав регистрационное удостоверение? На основании какого закона? А, может, подразумевается что-то другое? Но, в любом случае, неужели люди, неспособные чётко и грамотно сформулировать свои требования, действительно полагают, что они более других достойны заседать в законодательном органе?
Впрочем, они не настолько глупы, чтобы не понимать: подобного рода заявления (по сути, ультимативные) встретят полный «игнор» со стороны госорганов, которые посчитают ниже своего достоинства реагировать на них. А значит, адресована резолюция вовсе не власти – она адресована сторонникам самих «народных парламентариев»: мол, смотрите, как смело и принципиально мы отстаиваем ваши интересы.
Это называется одним словом – популизм…
Почему в Казахстане столь сложные отношения между этносами?
