«Бум» социологических опросов в Казахстане обычно приходится на предвыборные кампании. Правда, очень часто они не отражают реальные настроения избирателей, являясь, скорее, инструментом манипулирования сознанием электората. В остальное же время отечественный рынок опросной индустрии как бы дремлет, а если в публичное поле и попадают результаты каких-то социсследований, то отношение к ним со стороны как самих граждан, так и госорганов зачастую оказывается скептическим.

Буквально на днях активные пользователи соцсетей подвергли критике данные одного из свежих социологических опросов, назвав их недостоверными и ангажированными, а также посчитав, что таким образом кое-кто стремится навязать казахстанцам мнение о том, кому уготована роль лидеров, а кому – роль аутсайдеров нынешней избирательной гонки. Провел этот опрос Институт евразийской интеграции. Согласно его выводам, если бы выборы состоялись в ближайшее воскресенье, то за Nur Otan проголосовали бы 72,3% респондентов, за «Ауыл» – 3,3%, за «Ақ жол» – 3,2%, за НПК – 2%, за ОСДП – 1,6%, за Adal – 1,4%.

В целом же складывается ощущение, что в стране образовался серьезный дефицит качественных социологических исследований. То ли опросов проводится крайне мало, то ли они носят закрытый характер, но мы почти ничего не знаем о реальных настроениях в нашем обществе, о том, что именно беспокоит казахстанцев, чего они хотят, каковы их ожидания от будущего. Чем это можно объяснить? Кто виноват – власть, сами социологи, наше инертное общество? Как изменить ситуацию? А, может, результаты опросов и вовсе никому в Казахстане не нужны? Ответить на эти вопросы мы попросили наших экспертов.

Серик Бейсембаев, социолог:

«Для подъема опросной индустрии необходима либерализация политической сферы»

- Парадокс состоит в том, что опросов в стране проводится много, но в основном их заказчиками выступают государственные органы - акиматы и министерства. Соответственно, результаты этих исследований недоступны для широкой аудитории.

Несколько лет назад поднимался вопрос о создании открытой базы данных по итогам социологических опросов. Но, насколько мне известно, такая база существует только для госслужащих, хотя я сомневаюсь, что она пользуется у них спросом. Например,  как-то я проводил семинар для аналитиков центральных государственных органов, в ходе которого выяснилось, что никто из них не пользуется в своей работе результатами соцопросов. Причина – недоверие к этим данным, сомнения в неангажированности и профессионализме компаний, которые их проводят.

Впрочем, отсутствие доступа к итогам опросов, проводимых за счет бюджета, – это только одна сторона медали. Неразвитость опросной индустрии в Казахстане, на мой взгляд, имеет более глубокие, системные причины. Прежде всего, это отсутствие политической конкуренции и плюрализма в стране. Сегодня у компаний, которые специализируются на массовых опросах по общественно-политической тематике, практически нет заказчиков, за исключением государства. А государственные или квазигосударственные организации не заинтересованы в публикации данных - они решают свои сугубо прикладные задачи.

Чтобы поднять опросную индустрию на требуемый уровень, необходима либерализация политической сферы. Иначе говоря, должен появиться открытый политический рынок, участники которого смогут без риска для себя заказывать опросы на чувствительные политические темы. С их помощью можно будет запускать общественную дискуссию, конкурировать с оппонентами и продвигать свою политическую линию.

Однако в последние годы мы видим обратную тенденцию - к монополизации политического рынка. Партии окончательно оторвались от своих избирателей. Раньше хотя бы были попытки зондирования общественного мнения для запуска электоральных кампаний – в этом плане показателен 2004 год, когда реальную конкуренцию между политическими партиями создавала в том числе конкуренция опросных компаний и их результатов. А сейчас даже намеков на это нет.

Таким образом, развитие опросной индустрии я связываю с общим процессом демократизации страны. Ведь изначально она появилась как электоральная социология в США, а ее основатель Дж.Гэллап рассматривал социологические опросы исключительно как инструмент реализации настоящей демократии.

Ирина Черных, профессор Казахстанско-немецкого университета, сотрудник представительства Фонда Розы Люксембург в Центральной Азии:

«В плане принятия управленческих решений соцопросы мало информативны»

- Сложно сказать, мало или много в Казахстане проводится социологических исследований. Тут возникает встречный вопрос: а сколько их надо проводить, к примеру, в год, чтобы было достаточно? Когда речь идет о прикладных социологических исследованиях, необходимо говорить о их целесообразности и качестве, но ни в коем случае – о количестве.

Конечно, у нас существует достаточно распространенная практика «закрытых социсследований», которые проводятся по заказам либо коммерческих, либо государственных структур. Во втором случае у меня всегда возникают вопросы: почему они, собственно, «закрытые», почему их результаты не публикуются и не обсуждаются, как минимум, в экспертном сообществе? Ведь они финансируются из государственного бюджета, а значит, за счет денег налогоплательщиков. Тем более что отсутствие открытых академических дискуссий по обсуждению результатов социологических опросов приводит к отсутствию критического осмысления исследуемой проблематики.

Отдельно хотелось бы остановиться на целесообразности исследования социальных настроений. Насколько они отражают «реальную» информацию об обществе? Массовые соцопросы, даже если они проводятся на очень большой выборке, как правило, дают «среднюю температуру» по стране и мало информативны в плане принятия управленческих решений.

Во-первых, ответы респондентов всегда ситуативные: сегодня человек думает так, а завтра под воздействием определенных факторов его ощущения и позиция могут измениться. Во-вторых, социальные настроения всегда подвержены влиянию со стороны СМИ, то есть при оценке ситуации или проблемы люди в значительной степени ретранслируют то, что они прочитали в газете, Интернете или услышали по телевизионным каналам.

Наконец, в-третьих, необходимо учитывать идентификационный фактор. Наше общество, как и любое другое, неоднородно: оно включает в себя огромное количество различных социальных групп и страт. У них разный уровень достатка, неодинаковый социальный статус, разная степень образованности. Они отличаются друг от друга глубиной осмысления происходящего, по-разному воспринимают социальные процессы и текущую ситуацию в стране, имеют разные поведенческие модели и стратегии адаптации. Все эти факторы оказывают влияние на идентификацию различных слоев и страт казахстанского общества.

Сегодня идентификационная картина Казахстана усложняется: наряду с традиционными идентичностями (например, этнической и конфессиональной), складываются новые идентификационные группы. Каждая из них придерживается определенной системы ценностей и демонстрирует определенную поведенческую модель. К примеру, это хипстеры, или так называемый «креативный класс». Идентичность всегда многомерна и многослойна. В этой связи возникает ключевой вопрос: что есть «реальные социальные настроения» в нашем обществе? О какой идентификационной группе мы говорим? И для чего нам необходимо знать эти настроения?

Например, когда проводятся исследования межэтнической ситуации в Казахстане, у нас получается вполне благостная картина: никакой напряженности нет, а если и фиксируются негативные показатели, то на общереспубликанском уровне они не так страшны. А потом случается какой-нибудь локальный межэтнический конфликт...

Для современных социологических исследований в Казахстане ключевым является вопрос их теоретической и особенно методологической проработанности. Последняя должна быть следствием операционализации той или иной теории и верифицированной на основе полученных данных. Увы, я могу назвать лишь несколько социологических исследований, проведенных в Казахстане, которые бы соответствовали таким методологическим стандартам.

Прикладные исследования у нас, как правило, сводятся к отдельным формам социологического опроса, обычно массового, а не к системному анализу проблемы с использованием эмпирики, полученной не только посредством массовой социологии, но и другими методами.

Айгуль Есенгалиева, социолог:

«Для проведения собственных исследований у агентств обычно нет средств»

- На самом деле социологические исследования проводятся регулярно. Но в большинстве случаев в роли заказчиков выступают государственные органы. Они используют полученные результаты в своих отчетах либо основываются на них при разработке тех или иных документов.

Исследовательские компании, проводящие такие соцопросы, не имеют права обнародовать их итоги, поскольку это интеллектуальная собственность заказчика. А последний, как правило, не заинтересован в публикации полученного материала. Тогда как для проведения собственных исследований у агентств обычно нет средств.