Сегодня часто приходится читать и слышать, что до прихода советской власти казахские женщины имели чуть ли не такие же, как и мужчины, права, что в их отношении не было никакой дискриминации, в том числе и в социальном плане. О том, как было на самом деле, судить сложно, поскольку слишком мало документальных источников, способных пролить свет на эту тему. Но есть кое-какие статистические данные, которые позволяют сделать определённые выводы, – например, полученные в ходе первой и единственной всероссийской переписи населения, проведённой в 1897 году.

Один из основных показателей, характеризующих уровень и качество жизни,– это её продолжительность. На основе результатов упомянутой переписи демографы подсчитали, что в конце 19-го века она в целом по всей Российской империи составляла у женщин 31,7, а у мужчин – 29,4 года. При этом исследователи констатируют: в странах Западной Европы и США показатели были существенно, на 10-15 лет, выше. Но относительно того, какой была ситуация в разных регионах Российской империи, а тем более на её окраинах, данных, к сожалению, нет.

Впрочем, кое-какое представление о том, кто в казахской степи жил дольше, женщины или мужчины, результаты переписи 1897-го всё же могут дать. Для этого следует сопоставить число детей в возрасте до 10 лет (в этой группе количество девочек и мальчиков всегда примерно одинаковое) с числом тех, кому исполнилось 40 и больше, а затем вывести соотношение между полученными цифрами, которое условно можно назвать  «коэффициентом дожития» (КД). Почему 40? Потому что в те времена люди, дожившие до этого рубежа, а их удельный вес был значительно меньше, чем сегодня, считались уже пожилыми.

В конце 19-го века на современной территории нашей республики размещались шесть областей. Наибольший процент казахского населения был в Тургайской (там его доля достигала 90,6 процента), Семипалатинской (88,3) и Семиреченской (80,5). Казахи составляли большинство и в трёх других областях: в Уральской – 71,3, в Сырдарьинской (она включала в себя и ныне узбекские земли) – 64,4, в Акмолинской – 62,6 процента. Что касается Мангыстау с относительно небольшим, менее чем в 75 тысяч человек, казахским населением, то он относился к Закаспийской области, в которой проживали преимущественно туркмены и которую мы сегодня рассматривать не будем.

Так вот, выясняется, что повсеместно, во всех шести названых регионах (при примерно одинаковой численности детей разных полов в возрасте до 10 лет) в группе тех, кому за 40, женщины оказались в явном меньшинстве – от 43,0 до 45,5 процента. В целом по Казахстану их удельный вес среди «пожилых» людей составил 44,3, тогда как доля мужчин – 55,7 процента. А вот если брать всю Российскую империю, то пропорция была совершенно другой – 50,4 и 49,6, или, иначе говоря, численно преобладали, напротив, женщины.

Теперь о «коэффициенте дожития», то есть о соотношении количества детского (до 10 лет) и «пожилого» (40 лет и старше) населения. В казахской степи он на тот момент составлял у женщин 82,2 процента, а у мужчин – 102,8. Это означает, что у первых продолжительность жизни была существенно короче, чем у вторых. Наиболее значительная разница была характерна для таких областей, как Семиреченская (76,3 и 99,9), Семипалатинская (93,1 и 115,8) и Сырдарьинская (84,0 и 111,7). А в Тургайской и Акмолинской, наряду с Семиреченской, женский «коэффициент дожития» оказался самым низким – от 76,3 до 78,8. Для сравнения: в Ферганской области, где проживали, главным образом, узбеки, таджики и киргизы, этот показатель составлял 100,9, в Тобольской губернии, которая соседствовала с казахскими землями на севере, – 103,3, в целом по Сибири – 90,3.

Всё это указывает на то, что казахские женщины в массе своей жили очень недолго – во всяком случае, меньше, чем и казахские мужчины, и представительницы других соседних народов. Такое положение объяснялось, по всей видимости, как раз таки социальными факторами – укладом жизни, подневольным существованием, бытовой неустроенностью, отсутствием медицинской помощи.

Например, при знакомстве с результатами переписи 1897 года можно обнаружить, что в Тургайской (напомним, самой казахской) области более двух тысяч девочек в возрасте 15-16 лет сообщили, что у них есть мужья. В Семиреченской таких оказалось ещё больше – свыше пяти тысяч. В Семипалатинской области насчитали 78 замужних девочек, которым не исполнилось даже 12 лет (!). и около сотни не успевших отметить 14-летие, но уже живших в браке. Вынужденное раннее замужество, во многих случаях помимо воли самих «невест», частые роды, нередко в совсем ещё юном возрасте, разумеется, крайне негативно сказывались на женском здоровье. Разумеется, это не единственная, но всё же важная причина очень низкого «коэффициента дожития».

Неслучайно советская власть, придя в Центральную Азию, активно начала бороться с практикой насильной выдачи девушек замуж, особенно в юном возрасте, с многожёнством и другими подобными проявлениями патриархального уклада жизни. Да, были перегибы, большевики многое, что называется, ломали через колено, не считаясь ни с чем. Но в целом нужно признать: женщины стали куда более свободными, получили возможность распоряжаться своей судьбой, заботиться о собственном здоровье. Плюс одним из важнейших элементов советской модернизации стало бурное развитие здравоохранения, в том числе родовспоможения, системы охраны материнства и детства, санитарно-эпидемиологического контроля, профилактики наиболее распространённых заболеваний.

Кроме того, государство обратило серьёзное внимание на условия труда и быта женщин, начало бороться с проявлениями дискриминации в их отношении. В своём прошлогоднем интервью нашему изданию, тоже накануне 8 марта, доктор исторических наук Дина Аманжолова рассказывала о том, что при Центральном исполнительном комитете (предшественник Верховного совета) Казахской ССР была создана соответствующая комиссия. Так вот, она провела в 1928-м специальное обследование и в результате пришла к такому выводу: «Женщины-казашки работали в среднем в год 154 дня, тогда как мужчины – 97, при этом 33 дня из них мужчины тратили на поездки по базарам, ярмаркам, правительственным учреждениям, собраниям и т.д.». А за этим обычно следовали решения, имевшие целью изменить ситуацию.

Объективный анализ того, как вышеупомянутые и другие меры повлияли в дальнейшем на продолжительность жизни женщин, на изменение соотношения женского и мужского «коэффициентов дожития», не представляется возможным из-за масштабных катаклизмов 1930-х и 1940-х годов – сначала массового голода, а потом кровопролитной войны, которые самым серьёзным образом изменили демографическую картину. Даже последняя всесоюзная перепись, проведённая в 1989-м, не является в этом плане показательной, поскольку тогда ещё сказывались последствия Великой Отечественной, резко сократившей долю мужского населения, в том числе и в Казахстане.

Но сегодня, когда вызванная войной гендерная диспропорция, по сути, сошла на нет (всё-таки со времени её окончания прошло уже почти восемь десятилетий), мы можем констатировать, что среди пожилых граждан нашей страны, 70 процентов населения которой составляют казахи, женщин намного больше, чем мужчин. Например, тех, кому за 64, то есть пенсионеров, сейчас в Казахстане насчитывается в общей сложности 1 миллион 444 тысячи, и из них 949 тысяч, или 65,7 процента (почти две трети!) – представительницы «слабой» половины. Доля же мужчин равна 34,3 процента. Хотя в группе тех, кому не исполнилось 15 лет, девочек меньше, чем мальчиков – соответственно 48,9 и 51,1 процента от суммарного количества. Средняя продолжительность жизни женщин в нашей республике оценивается в 74,1 года, тогда как мужчин – лишь в 63,2.

Фото: Мария Гордеева