Коррупцию победить невозможно, но снизить ее масштабы до безопасного уровня – ключевая задача любого государства. Однако тут нет каких-то универсальных рецептов: одни страны применяют суровые карательные меры, другие – усиливают информационно-воспитательную работу среди населения, третьи ищут нетривиальные решения. Что касается Казахстана, то он действует на всех фронтах, но с упором на предупреждение и профилактику этого социального зла через формирование антикоррупционной культуры в обществе.

Новый этап борьбы с коррупцией в Казахстане начался в 2015 году, когда была принята Антикоррупционная стратегия РК до 2025 года. Ключевая ее задача - создание атмосферы «нулевой» терпимости к любым проявлениям коррупции, в том числе путем вовлечения в антикоррупционное движение самих граждан. С этой целью был разработан комплекс мер превентивного характера, который призван повысить качество государственных услуг, уровень правовой культуры населения, его доверие институтам государственной власти, а также авторитет страны в международном сообществе, в том числе путем улучшения ее рейтингов в Индексе восприятия коррупции, который ежегодно составляется глобальным движением Тransparency International с участием 180 стран.

К слову, в Индекс восприятия коррупции Казахстан включился еще в 1999 году, но лишь в 2017-м вырвался из категории наиболее коррумпированных стран. Тогда он поднялся на 122-е место, хотя годом ранее занимал 131-ю строчку. Правда, в 2018 году рейтинги нашей страны чуть снизились – до 124-й позиции, но зато на следующий год резко поднялись до 113-ой. И, наконец, по итогам 2020 года она занял 94-е место, разделив его с Бразилией, Эфиопией, Перу, Сербией, Шри-Ланкой, Суринамом и Танзанией.

Кнутом и пряником

Примечательно, что работа по искоренению коррупции в Казахстане началась с самих госчиновников. Для них были созданы такие требования и условия, при которых использование служебных полномочий в корыстных целях стало крайне невыгодным. Одна из таких мер - декларирование госслужащими не только своих доходов, но и расходов, что должно оказать положительное влияние на соблюдение законности и обеспечение прозрачности в системе государственной службы, а также способствовать имплементации международных антикоррупционных стандартов в национальное законодательство. Постепенно такое декларирование планируют сделать всеобщим, то есть охватить все население страны.

Еще одним важным подходом в укреплении системы обеспечения добропорядочности на госслужбе стало усиление ответственности руководителей за совершение коррупционных правонарушений подчиненными – вплоть до увольнения. Стоит заметить, что позитивные сдвиги в данном направлении наблюдались и до принятия стратегии. Мощный эффект, к примеру, дал принцип неотвратимости наказания, когда чиновники, уличенные в коррупции, наказываются по всей строгости закона, невзирая на занимаемые должности и ранги. Причем на них не распространяется срок давности, установлен запрет на условное осуждение и введен пожизненный запрет на право занимать должности на государственной службе. Такие принципиальные подходы предусмотрены Концепцией правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года и новым Уголовным Кодексом.

Одновременно с ужесточением ответственности госслужащих за коррупционные деяния, улучшаются их социальные гарантии, в том числе поэтапно повышаются социальные льготы и заработные платы. Конечно, по сравнению с частным сектором их оплата труда все еще остается неконкурентоспособной, но по мере расширения финансовых возможностей государства этот перекос будет выравниваться. Ведь чем выше доходы чиновников, тем меньше их склонность к коррупции.

Кроме того, был взят курс на сокращение прямых контактов чиновников с гражданами, который позволяет минимизировать предпосылки для коррупционных явлений. Во-первых, была усилена работа по передаче ряда государственных функций саморегулируемым организациям, то есть в негосударственный сектор. А, во-вторых, принимаются меры по широкому использованию современных информационных технологий, а именно наращиванию оказываемых населению госуслуг в электронном формате. Как считают разработчики стратегии, чем проще и прозрачнее будут эти процедуры, тем меньше уровень коррупциогенности.

Модернизации в частности подверглась система государственных закупок, где совершается каждое четвертое коррупционное преступление: был внедрен автоматизированный подбор товаров, соответствующим образом усовершенствованы процедуры приема выполненных работ и услуг. Максимально автоматизированы государственные услуги в таможенной, налоговой сферах, в области сельского хозяйства, земельных отношений, банковской деятельности, базовых отраслях социальной сферы, включая образование и здравоохранение, и многих других направлениях. Плюс с каждым годом расширяется список электронных услуг, предоставляемых разными госорганами через Центры обслуживания населения по принципу «одного окна». Их внедрение и мониторинг качества осуществляется на постоянной, системной основе.

Действенным инструментом профилактики коррупции стало принятие Закона «Об общественном контроле», который параллельно способствует развитию гражданского общества и решению других социально значимых задач. В его рамках создана правовая основа для общественной экспертизы решений государственных органов и проведения общественных слушаний по вопросам, касающихся прав и интересов граждан. Действенным механизмом обеспечения прозрачности работы государственного аппарата должен также стать закон, обеспечивающий доступ к публичной информации, который призван минимизировать контакты населения с чиновниками и тем самым стать значимым фактором борьбы с коррупцией. В свою очередь принятие закона, предусматривающего расширение полномочий местного самоуправления, предоставит жителям еще больше возможностей участвовать в решении вопросов местного значения и даже брать их под контроль.

Важное место в стратегии отведено борьбе с коррупцией в квазигосударственном и частном секторах путем повышения их прозрачности. Дабы укрепить добропорядочность в первом из них были созданы так называемые комплаенс-службы, которые осуществляют контроль за соблюдением антикоррупционного законодательства, оценивают риски, предотвращают злоупотребления, выявляют и управляют конфликтами интересов. Во втором случае разработана Антикоррупционная хартия бизнеса, в которой провозглашены ключевые постулаты свободного от коррупции частного предпринимательства. Кроме того, сокращено участие государства в строительной и других отраслях экономики, установлены четкие критерии для определения тарифов в сфере естественных монополий и расширено использование электронных технологий в банковской сфере.

Ну и какая антикоррупционная политика без эффективной системы правосудия? В этой связи было упрощено судопроизводство путем повышения его оперативности, автоматизации, прозрачности. С целью исключения взяточничества в деятельности судей и в целом повышения доверие к судебной системе, были ужесточены требования к кандидатам на эту должность. Серьезные изменения претерпела кадровая политика и в правоохранительных органах, где был внедрен принцип меритократии и механизм конкурсного отбора, усовершенствованы процедуры аттестации и тестирования сотрудников, введен запрет на их перевод без использования кадрового резерва. Как пишут разработчики стратегии, «только свободные от коррупции органы правопорядка способны эффективно защищать права граждан, интересы общества и государства».

Границы терпения

Особое внимание в стратегии уделено идеологии добропорядочности в обществе. Каждый гражданин должен осознать, что коррупция препятствует конкурентоспособности подрастающего поколения и в целом угрожает успешному будущему страны. Для этого, как выше было отмечено, обеспечено законодательное и практическое партнерство институтов гражданского общества с государством, в том числе по повышению качества и прозрачности деятельности работы госаппарата. Это в том числе такие механизмы как проведение с участием общественности антикоррупционной экспертизы проектов нормативных правовых актов в пределах, установленных законодательством, а также участие населения в процессе принятия решений о выделении бюджетных средств и мониторинге их использования по программам местного самоуправления.

Учитывая, что привитие антикоррупционной культуры нужно начинать с детства, темы добропорядочности и нулевой терпимости к коррупции включены в школьные и вузовские образовательные программы. Созданы Молодежное антикоррупционное движение, школьные клубы добропорядочности. Развернута комплексная система антикоррупционной пропаганды с привлечением лидеров мнений с целью искоренения правового нигилизма в обществе. Усилена разъяснительная работа в средствах массовой информации для повышения правовой грамотности населения. Кроме того, усовершенствован механизм поощрения граждан, выявляющих факты коррупции (причем с установлением дифференцированной системы выплаты единовременных денежных вознаграждений в зависимости от размера взятки или причиненного ущерба). Параллельно ведется проработка дополнительных механизмов по защите лиц, сообщивших о коррупционном правонарушении. Регулярно проводятся социологические исследования – замеры общественного мнения.

Словом, доверие граждан к органам государственной власти, их удовлетворенность качеством, прозрачностью и доступностью государственных услуг являются главным шагом для создания в Казахстане атмосферы добропорядочности и общественного неприятия коррупции. О том, насколько проводимые в этом направлении реформы эффективны, ежегодно отслеживает Антикоррупционная служба через Мониторинг состояния коррупции в Казахстане. В 2020 году в соответствующих замерах приняли участие 7284 физических лица и 1800 представителей малого и среднего предпринимательства.

В список лидеров, которые, по версии населения, заслуживают наибольшего доверия со стороны простых граждан и оказывают самое большое влияние на снижение уровня коррупции при предоставлении государственных услуг, входят Агентство по делам государственной службы и противодействию коррупции (68,3%), Правительство РК (56,3%), Партия «Нур Отан» (53,7%), СМИ (53,7%). Тогда как государственные поликлиники и больницы, полиция, управления земельных отношений, государственные детские сады и вузы оказались, на их взгляд, наиболее коррумпированными учреждениями. По сообщениям граждан, там происходит до 60 процентов случаев взяточничества.

«Ситуационный анализ коррупционных практик показал, что степень заинтересованности получателя в услуге влияет на степень вовлеченности респондента в коррупцию. Те, кто имел коррупционный опыт, сообщили о большей готовности решить вопрос неформальным путем в военкоматах, государственных детских садах, отделах регистрации актов гражданского состояния (ЗАГС), на таможне. Чаще всего договоренности о неформальном решении вопроса они заключали со специалистами (34,2 процента), руководителями отделов (17 процентов) и ведущими специалистами (15,9 процента). Такой тенденции больше всего подвержены Жамбылская, Атырауская, Алматинская, Мангистауская, Карагандинская, Кызылординская области и г. Алматы», - говорится в отчете Антикоррупционной службы.

Интересно, что из 77,2 процента респондентов, которые за последние 12 месяцев обращались в государственные органы, 13,4 процента столкнулись с необходимостью решать свои вопрос неформальным путем. В подавляющем большинстве случаев коррупционная сделка заключалась на основании финансового расчета. Минимальная сумма платежа составила 500 тенге, максимальная – 500 тысяч тенге. 50 процентов всех платежей не превышали 15000 тенге. На втором месте по распространенности стоит вид сделки-благодарности в виде цветов и конфет (14,3 процента).

В целом 54,4 процента опрошенных считают, что за последний год в их населенном пункте количество коррупционных случаев скорее снизилось, 23,9 процента заявили об обратном и 21,7 процента затруднились с ответом. При этом число тех граждан, которые уверены, что можно решать вопросы, не прибегая к коррупционным схемам, все еще мала - 35,8 процента. Тогда как 56,3 процента респондентов убеждены, что коррупция является неотъемлемой частью наших ежедневных практик.

Бизнес без взяток

Несколько иное восприятие коррупции продемонстрировали в ходе социологических опросов казахстанские предприниматели. 56,6 процента из них заявили, что за последний год количество коррупционных случаев в их населенном пункте скорее снизилось, 17,1 процента считает, что, напротив, оно увеличилось и 26,3 процента воздержались от ответа. 76,1 процента опрошенных при этом подтвердили, что предприниматель имеет возможность развивать свой бизнес в стране, не давая взяток. С этой точкой зрения не согласились лишь 16 процентов респондентов.

«По результатам исследования становится очевидным наличие к теме коррупции региональных особенностей. Так, были вычислены «коррупционно рациональные регионы», в которых предприниматели остро реагируют на рост фактов коррупции и готовы о них заявлять, - это Алматы и Нур-Султан, Кызылординская, Атырауская, Мангистауская и Карагандинская области. В число «коррупционно эмоциональных регионов», в которых отмечается высокий уровень стереотипного представления о коррупционности государственных органов, но при этом не высокий показатель вовлеченности в коррупционные практики вошли Жамбылская, Акмолинская, Актюбинская и Костанайская области. И, наконец, «коррупционно нейтральными регионами», в которых отмечается умеренная стереотипизация о росте уровня коррупции при взаимодействии с государственными органами, признаны Восточно-Казахстанская, Западно-Казахстанская, Северо-Казахстанская, Алматинская, Туркестанская, Павлодарская области и г.Шымкент», - констатируют авторы исследования..

Любопытно, что среди опрошенных предпринимателей больше оптимистов (40 процентов), которые считают сильным преувеличением разговоры о серьезных масштабах коррупции в стране, нежели прагматиков (38,9 процента), которые «используют коррупцию в своих интересах». Сторонников катастрофического взгляда, что без коррупции ничего нельзя решить, - всего 13,6 процента. Из 97,4 процента предпринимателей, обратившихся за последние 12 месяцев в тот или иной государственный орган, лишь 9,2 процента вынуждены были решать свои вопросы неформальным путем. Причем чаще всего это происходило в департаменте государственных доходов (налоговая), управлении земельных отношений, аппарате акимата района, полиции, противопожарной службе и на таможне.

«С точки зрения предпринимателей, работники ведомств/учреждений чаще выступают инициаторами неформального решения вопросов, чем они сами – 40,7 процента против 32,3 процента, - резюмируют исследователи. - На долю посредников приходится 26,9 процента случаев. Также выяснилось, что чаще всего договоренности о неформальном решении вопроса предприниматели заключают с представителями низового звена госорганов – со специалистами/инспекторами (30,2 процента) и главными/ведущими специалистами (27,6 процента). При этом 57,4 процента респондентов считают самым распространенным способом действий работника ведомства с целью получения неформального платежа - волокиту, затягивание решения вопроса, 26,5 процента — превышение должностных полномочий, 16,2 процента — прямое вымогательство».

Отсюда вывод, что основной причиной решения того или иного вопроса неформальным путем выступает желание самих предпринимателей сделать это быстро, без лишней волокиты. 69,5 процента из них заявили, что «не видят другого выхода». Всего на долю коррупционных сделок, заключенных через посредника, приходится 44,8 процента случаев. Чаще всего в их лице выступают знакомые (36,5 процентов) и влиятельные люди (21,2 процента), а также «помогайки» (17,3 процента). При этом минимальная сумма взятки составляет 5 тысяч тенге, максимальная – 300 тысяч тенге. По сообщениям предпринимателей, половина всех платежей не превышала 38 тысяч тенге.

Как заключают авторы доклада, вовлеченность в коррупцию не всегда зависит от частоты обращений. Увы, в данном случае большее влияние имеет степень заинтересованности самого получателя в услуге. Это касается как предпринимателей, так и самих граждан.