На трех предыдущих Олимпиадах наши спортсмены завоевали в общей сложности 43 награды, в том числе 12 высшей пробы. Значительную их часть добыли штангисты и боксеры, которые общими усилиями принесли стране 24 медали, включая 9 золотых. Между тем, именно эти два вида спорта – тяжелая атлетика и бокс – находятся под угрозой исключения из олимпийской программы, начиная уже с ОИ-2024 в Париже.

Бокс: неинтересный и погрязший в коррупции

Ранее аналогичный «дамоклов меч» висел над борьбой, которая идет третьей по количеству призовых мест, занятых казахстанцами на летних Играх, – лишить ее олимпийской прописки собирались, начиная с Игр в Токио, до открытия которых, кстати, осталось меньше месяца. Но, в конце концов, МОК все же сменил гнев на милость, тем более что этот вид единоборств весьма популярен в США, а женская борьба – в целом ряде других стран Запада, имеющего наибольшее влияние на международное олимпийское движение.

Ситуацию, в которой оказался сейчас любительский бокс, можно назвать еще более незавидной: к обвинениям в незрелищности, на чем делали акцент в случае с борьбой, добавились и другие. О том, что этот вид спорта может быть лишен статуса олимпийского, впервые заговорили в 2017-м. Главные претензии сводились к засилью в нем коррупции. Нередко результаты боев и обладатели медалей определялись не на ринге, а «за кулисами»: судей либо настраивали соответствующим образом функционеры самой международной федерации (AIBA), с которыми заранее заключали сделки представители национальных сборных, либо «ангажировали» непосредственно сами заинтересованные стороны.

Мы в Казахстане, где любительский бокс популярен больше, чем в любой другой стране мира, гневно возмущались, когда наших бойцов засуживали, как это произошло, например, в финальном поединке Василия Левита с россиянином в финале Олимпиады-2016. Но в то же время закрывали глаза на случаи, когда их самих, образно говоря, тянули за уши. Достаточно вспомнить чемпионат мира 2013-го, проходивший в Алматы, или скандальную победу «Астана Арланс» над «Украинскими атаманами» в финальном противостоянии Мировой серии бокса. Словом, наша страна тоже несет свою долю ответственности за то, что этот вид единоборств перестал соответствовать принципам честной спортивной борьбы.

А тут еще выяснилось, что AIBA погрязла в долгах, исчислявшихся десятками миллионов долларов. Возможно, избрание исполняющим обязанности ее президента узбекского бизнесмена Гафура Рахимова, который является для западных стран «персоной нон грата» (там его считают «мафиози»), было вызвано надеждой на преодоление этого финансового кризиса. Но руководство МОК в лице его главы Томаса Баха недвусмысленно дало понять, что не видит на посту главы AIBA человека со столь сомнительной репутацией. Тем не менее, осенью 2018-го Рахимова избрали уже полноправным президентом федерации (на выборах он набрал 86 голосов против 48 у его оппонента – Серика Конакбаева), после чего МОК прервал с ней все отношения и «заморозил» предолимпийскую отборочную кампанию.  

В марте 2019-го Рахимов ушел-таки в отставку, а в декабре прошлого года новым президентом AIBA стал россиянин Урал Кремлев. Тем временем МОК сам провел отборочные турниры к Олимпиаде и по-прежнему не идет на контакты с международной федерацией бокса. Его пресс-служба сообщила, что о возможном признании AIBA можно будет говорить только после Игр в Токио. Тогда же, видимо, и будет поставлен вопрос о дальнейших олимпийских перспективах этого вида единоборств.

А перспективы весьма туманные. Сомневаться в них заставляет и позиция самого Кремлева. После избрания он в интервью «Коммерсанту» дополнил свое прежнее заявление «Бокс — один из самых популярных видов спорта. Как его можно убрать? Если бокса не будет, то рухнет олимпийская система видов спорта» фразой «многие единоборства хотят быть рядом с боксом, но он остается вне досягаемости». А на вопрос, собирается ли он как президент AIBA реформировать правила боев и судейство, ответил так: «Не собираюсь. Все эти вечные изменения — то в шлемах драться, то без шлемов, то перчатки тяжелее, то легче — они, на мой взгляд, только вредили боксу». 

Если бы речь шла о профессиональном боксе, то со словами Кремлева относительно популярности можно было бы согласиться. Но любительский уже давно ее растерял. Даже трансляции с чемпионатов мира не вызывают особого интереса у телезрителей. Или сравните количество стран, которые были представлены на мировых первенствах по различным олимпийским видам единоборств в 2019-м (специально беру этот год, поскольку тогда еще не было ограничений, вызванных пандемией): таэквондо – 150, дзюдо – 143, борьба – 95, тогда как бокс – лишь 78. Эти цифры полностью опровергают утверждение нового президента AIBA. А для МОК степень популярности того или иного вида спорта, количество стран, которые его культивируют, являются очень важными критериями.

Главная проблема любительского бокса заключается в том, что он стал абсолютно незрелищным. Выходят парни или девушки на ринг и мутузят друг друга как в дворовой драке. При этом даже в тяжелых весах крайне редко случаются нокдауны и тем более нокауты, которые были привычными еще лет 40 назад (тогда боксировали более жесткими перчатками) и которые, в общем-то, и делали бокс привлекательным в глазах публики. Кроме того, результаты таких боев слишком сильно зависят от судейских оценок, а отсюда предвзятость, коррупция.

Вернуть зрительский интерес и обеспечить объективность судейства, не меняя правила, невозможно. Но здесь придется делать выбор между зрелищностью и здоровьем спортсменов: любительский бокс может стать более «смотрибельным» только в том случае, если он будет жестче, а значит, травмоопаснее (причем, не исключено, с довольно тяжелыми последствиями для спортсменов). С этим МОК вряд ли согласится, особенно применительно к женщинам-боксерам. Поэтому в обозримой перспективе спортивный мир, возможно, придет к тому, что в глобальном плане останется только профессиональный бокс. А любительский в соответствии со своим названием будет уделом любителей, то есть либо занимающихся спортом ради собственного здоровья и обретения навыков самообороны, либо готовящих себя к выходу на профессиональный ринг…

Тяжелая атлетика: отравленная допингом

Что касается тяжелой атлетики, то она теперь прочно ассоциируется с допингом и коррупцией. Начатый пять лет назад с использованием новейших методов повторный анализ проб, которые были взяты на Играх 2008-го, выявил большое количество спортсменов, прибегавших к помощи запрещенных стимуляторов. Только среди призеров той Олимпиады таких оказалось 16, включая трех казахстанцев. Разумеется, их результаты «обнулили». А по итогам перепроверки проб, взятых на ОИ-2012, медалей были лишены 18 штангистов, причем это еще не окончательная цифра – «срок давности» истечет только в следующем году. В весовых категориях, где победителями стали наши Илья Ильин и Светлана Подобедова, дисквалификации подверглись все призеры, и олимпийскими чемпионами пришлось объявить спортсменов, занявших соответственно 5-е и 4-е места.

Как известно, вследствие допинговых разоблачений Казахстан потерял пять из шести золотых медалей, завоеванных на трех последних летних Играх. Шестую тоже могут отнять: ее обладателю Ниджату Рахимову несколько месяцев назад предъявили обвинение в подмене анализов мочи в 2016-м – в том самом году, когда он выиграл «золото» Олимпиады.

Вам не кажется странным, что наши штангисты, лишившись олимпийских титулов, сохранили все другие? Скажем, Ильин по-прежнему имеет статус четырехкратного чемпиона мира. Скорее всего, причина здесь в том, что ОИ проводятся под эгидой МОК и под контролем Всемирного антидопингового агентства (ВАДА), а на мировых первенствах всем заправляет Международная федерация тяжелой атлетики – IWF.

В прошлом году были обнародованы результаты расследований немецких журналистов во главе с Хайо Зепельтом, а затем и известной комиссии Ричарда Макларена. Согласно их выводам, на соревнованиях, проводившихся IWF, допинг-контроль обычно осуществлялся Венгерским антидопинговым агентством, сотрудники которого находились в сговоре со своим соотечественником Тамашем Аяном, президентом международной федерации тяжелой атлетики. Последнего обвинили в массовом – и, видимо, небескорыстном – укрывательстве фактов нарушения штангистами правил ВАДА (манипуляции с пробами, уклонение от допинг-контроля во время тренировочного процесса и т.д.). Речь идет о периоде с 2008-го по 2017-й.

Именно начиная с 2017-го, МОК всерьез взялся за тяжелую атлетику. В качестве первого шага он более чем на четверть сократил количество олимпийских квот для штангистов (с 260 до 196) и обязал IWF ввести самые жесткие антидопинговые стандарты, пригрозив в противном случае лишить этот вид спорта олимпийской прописки. Федерации пришлось подчиниться. В частности, она ограничила количество квот для стран, спортсмены которых в период с 2008-го по 2020-й особенно часто ловились на применении запрещенных препаратов.

Лидерами в этом печальном списке стали Россия – 40 случаев, Казахстан и Азербайджан – по 34, Беларусь – 25, Румыния – 23, Армения – 21, Таиланд – 20. Румыны и тайцы вместе со штангистами Малайзии и Египта вообще лишены права участвовать в Олимпиаде – у них выявлено много новых случаев (уже после ужесточения правил). Остальным из названных стран выделено лишь по одной мужской и одной женской квоте. Еще 12 сборных попали под ограничение «не больше двух на каждый пол», среди них Украина, Узбекистан, Турция, Молдова, Иран…В общем, сплошь республики бывшего СССР, отдельные страны бывшего соцлагеря, Азии и Ближнего Востока, а также Латинской Америки.

Несмотря на все это и отставку Тамаша Аяна весной прошлого года, МОК продолжает угрожать возможностью исключения тяжелой атлетики из олимпийской программы. Очередное такое заявление четыре месяца назад сделал сам Томас Бах. При этом уже объявлено о том, что, если даже угроза не будет реализована, к участию в ОИ-2024 в Париже допустят не больше 120 штангистов, или лишь по 8-9 в каждой весовой категории. Более чем двойное сокращение по сравнению с ОИ-2016!

Проблема современной тяжелой атлетики состоит еще и в том, что многие страны Запада («старая» Европа, Северная Америка, Австралия) воротят от нее нос как от «грязного» вида спорта. Ну, разве что отдельные девушки, отдавая дань моде на феминизм, всерьез тягают штангу. В Африке она тоже не пользуется популярностью. Остаются только Восточная Европа, да и то частично, Азия и Латинская Америка. Поэтому если дело дойдет до голосования на сессии МОК по вопросу, быть или не быть тяжелой атлетике в олимпийской программе, сторонников у нее может оказаться меньше, чем противников.

Плюс для любого вида спорта нехорошо, когда есть одна страна-гегемон. А в данном случае такая в наличии имеется – это Китай. На последнем чемпионате мира в 2019-м штангисты из Поднебесной завоевали в олимпийских весовых категориях 10 золотых медалей из 14. А кому интересны соревнования, на которых какая-то сборная имеет подавляющее преимущество надо всеми остальными?

Вместо резюме

Возможно, на Олимпиаде-2024 мы все-таки увидим соревнования по боксу и тяжелой атлетике. Однако есть хороший принцип, которого следовало бы придерживаться: «надейся на лучшее, но готовься к худшему». И, исходя из него, нам пора диверсифицировать отечественный спорт, уделять больше внимания легкой атлетике, плаванию, гимнастике и другим видам, которым не грозит исключение из олимпийской программы и которые к тому же являются базовыми с точки зрения формирования физически здоровой нации.