Сотни голов скота погибло, значительная часть поголовья сильно потеряла в весе, а соответственно и в продуктивности, на восстановление которой потребуются и время, и немалые затраты. Таковы последствия засухи в Аральском районе Кызылординской области. Сейчас животноводам пытаются помочь кормами, и, возможно, кризис удастся преодолеть. Но мер оперативного характера будет явно недостаточно – пора начать системное и комплексное решение проблем этого депрессивного района.
Как было?
...Осенью нынешнего года исполнится ровно 100 лет знаменитому письму Ленина аральским рыбакам. В письме, датированном 7 октября 1921-го, глава советского правительства просил оказать помощь жителям Поволжья, где свирепствовал голод: «Уделите же часть вашей рыбной добычи для пухнущих с голоду стариков и старух, для 8 миллионов обессиленных тружеников, которым ведь надо с голодным животом целый почти год совершать всю тяжелую работу по обработке земли, наконец, для 7 000 000 детей, которые прежде всех могут погибнуть». И аральцы отправили в Поволжье 14 железнодорожных вагонов с рыбой.
Кстати, недавно прозвучало предложение обратиться за помощью к руководителям поволжских регионов РФ (Башкортостана, Астраханской губернии и других): может, они сделают ответный добрый жест, помогут с кормами? Тем более что письмо Ленина завершалось словами: «плодородное Поволжье в будущие годы отплатит со своей стороны своим хлебом».
Относительно благополучно пережили жители северного Приаралья и массовый голод начала 1930-х. Выше по течению Сырдарьи, тогда еще полноводной, люди умирали из-за отсутствия пропитания, хотя рядом косяками проплывала рыба (они не умели ее ловить, никогда этим не занимались), а аральцы благодаря своим навыкам спаслись, выжили.
Рыболовство и животноводство в этих краях шли рука об руку до того времени, как приток воды в дельту стал резко сокращаться, а Арал – мелеть. В начале 1970-х рыбный промысел полностью прекратился, местный рыбоперерабатывающий комбинат перевели на завозное, преимущественно дальневосточное, сырье. Часть рыбаков переселили в Алматинскую область, где для них создали совхоз (благо к тому времени появилось Капшагайское водохранилище), отдельные бригады ездили на Балхаш, Зайсан. А все остальное население полностью переориентировалось на животноводство.
В 1970-80-х годах в районе были овцеводческие хозяйства, в том числе племенной совхоз (специализация – разведение каракульских овец) «Аральский», едва ли не самый передовой во всей Кызылординской области, обеспечивавший высокую рентабельность производства. На Куландинском конезаводе выращивали лошадей и верблюдов. А совхоз «Приаральский» специализировался главным образом на разведении крупного рогатого скота молочного направления – он был убыточным, но с этим мирились, поскольку надо было как-то обеспечивать 30-тысячное население райцентра молоком. Кстати, в городе Аральске многие тоже держали скот – коров, верблюдов, овец, коз. А население аулов тем более имело в личном пользовании много живности.
В общей сложности, если считать поголовье скота и в совхозах, и на личных подворьях, оно превышало нынешнее раза в два. Пастбищным содержанием не ограничивались – заготовка сена на зиму было делом обязательным. Но даже при этом случалась бескормица, и в таких ситуациях помогало государство. Например, зимой 1986-87 годов, когда уже в ноябре пастбища оказались под коркой льда (прежде это было предвестником джута) и запасы сухого сена закончились раньше обычного, корма стали завозить вагонами из Кокшетауской области.
Конечно, тогда были совершенно другие условия: ведь те же совхозы – это, по сути, государственные предприятия, а сегодня весь скот находится в частной собственности. Кроме того, в советское время центральные или республиканские органы могли волевым решением перебросить ресурсы – например, те же корма – из одного региона в другой, а теперь у нас рыночные отношения.
Что делать?
Тем не менее, государство, наверное, должно озаботиться ситуацией в северном Приаралье, которая, скорее всего, будет только усугубляться. Там обостряется дефицит воды, гибель основной части Арала (акватория восстановленного Малого Арала занимает лишь 5% площади прежнего моря) привела к негативным природно-климатическим изменениям, включая сокращение осадков, наступление песков и опустынивание огромных территорий, а в райцентре многим людям, по сути, негде работать.
В социальных сетях можно встретить посты и комментарии, в которых жители тех мест пишут о том, что никому до них нет дела, что местное население лишилось всяких перспектив, что надо уезжать. Кое-кто призывает массово перебираться на север Казахстана. Но переселить и обустроить десятки тысяч человек (численность населения Аральского района приближается к 80 тысячам) – задача очень сложная. К тому же далеко не все согласны оставить землю предков. И потом, кто-то же должен осваивать эту территорию, которая имеет почти такую же площадь, как вместе взятые Нидерланды и Бельгия.
Сегодня животноводство в северном Приаралье представляет собой практически круглогодичное пастбищное содержание скота. С одной стороны, это хорошо, поскольку при таком традиционно-естественном ведении хозяйства «на выходе» получают очень качественную и, можно сказать, диетическую продукцию, которая гораздо вкуснее, питательнее и полезнее, чем при стойловом содержании. Кстати, аральские кумыс и шубат пользуются повышенным спросом и в Китае, и в Европе, аральское мясо, особенно конина и верблюжатина, тоже очень ценится,
Но с другой стороны, такой метод хозяйствования сопряжен с серьезными рисками: в засушливые годы травостой на пастбищах скудный. Именно это мы сейчас и наблюдаем. Чтобы спасти скот от гибели, фермеры сегодня вынуждены покупать по завышенным ценам люцерновое сено – ведь тем, кто его привозит и продает, нужно компенсировать свои транспортные расходы, получить какую-то прибыль. А значит, себестоимость будущей продукции существенно возрастет.
Вывод очевиден: фермерам надо всегда иметь под рукой определенный запас кормов, чтобы в случае необходимости перевести скот на «стационарное» питание. А для этого требуются и их собственные усилия, и помощь со стороны государства. Задача последнего – создать условия для того, чтобы животноводы меньше зависели от капризов погоды, от того, будут дожди или нет. Речь идет, прежде всего, о проведении мелиоративных работ, строительстве гидротехнических сооружений с целью заполнения озер, обводнения (и, как следствие, улучшение травостоя) пастбищ, залива сенокосных угодий, на которых можно было бы заготавливать корма.
В частности, специалисты водного хозяйства уже давно предлагают построить в дельте Сырдарьи близ села Аманоткел подпорное сооружение, что позволит направлять часть речного притока в озерные системы. Этот объект еще полтора десятилетия назад был включен во вторую фазу проекта «Регулирование русла Сырдарьи и Северного Аральского моря», но до сих пор работа над технико-экономическим обоснованием не начата.
В межвегетационный период, когда вода не разбирается на орошение, практически вся она уходит в Малый Арал и, заполнив его, переливается через Кокаральскую плотину в сторону высохшего Большого моря, где попросту испаряется под знойным солнцем. Такие потери оцениваются в два-три миллиарда кубометров ежегодно (примерно столько же тратится на орошение риса по всей Кызылординской области). В обшей сложности за время, прошедшее после создания Малого Арала, они составили порядка 40 миллиардов.
Именно эту воду можно было бы посредством строительства подпорного сооружения перенаправить на заполнение озер, на улучшение кормовой базы животноводства, на оздоровление среды обитания местного населения. Понятно, что для этого нужно более грамотно и умело управлять осенне-зимне-весенними режимами попусков по руслу Сырдарьи в его казахстанской части – от Шардаринского водохранилища и Коксарайского контррегулятора до дельты реки.
Кто виноват?
Реализация подобных проектов, создание на высохшем дне Арала так называемых ассоциированных пастбищ (кусты саксаула, являющиеся отличным кормом, особенно для верблюдов, в сочетании с травяными растениями), бурение скважин для забора подземных вод… Все это, а также субсидирование затрат фермеров северного Приаралья на заготовку кормов, селекционно-племенную работу и т.д., осуществление других мер государственной поддержки позволили бы жителям района увеличить производство животноводческой продукции. Причем с учетом названного выше фактора (традиционно-естественное, то есть преимущественно пастбищное, содержание всех видов скота) эта продукция может иметь серьезный экспортный потенциал. И тогда у местного населения появятся какие-то перспективы, надежды на будущее.
Но всеми этими вопросами необходимо активно заниматься, их нужно настойчиво ставить перед правительством, привлекать знающих специалистов. Однако до наступления чрезвычайной ситуации уполномоченные госорганы, похоже, даже не интересовались тем, как живут и с какими проблемами сталкиваются животноводы. За это упущение следовало бы спросить с Минсельхоза, местных структур, отвечающих за состояние сельского хозяйства, а особенно с руководства Кызылординской области. Вместо того, чтобы, так сказать, работать на опережение, они в лучшем случае лишь пытаются реагировать на уже случившееся, да и то делают это с опозданием. Что не может не вызывать серьезного недовольства у населения.
Например, на днях начальник областного управления ветеринарии заявил: «Засуха в Аральском районе является следствием бесснежных зим и недождливых весенних периодов в последние годы». То есть, выходит, что нынешняя ситуация возникла не вдруг. Но тогда почему местные власти не приняли упреждающих мер? Почему они вместе со специалистами не предложили фермерам варианты выхода из положения? Почему, как только появились первые признаки надвигающейся беды, нельзя было организовать заготовку сена на территориях соседних областей – например, Костанайской, где есть хорошие сенокосные угодья (до нее от Аральска не так уж далеко)? Тем более что свободных рабочих рук в районе хватает, и такое сено обошлось бы дешевле, чем люцерновое, которое приходится покупать сейчас по цене 1300-1500 тенге за тюк, или 70-80 тысяч тенге за тонну. Но власть – и областная, и районная – продолжала, образно говоря, ждать у моря погоды.
В самом конце мая, когда уже стало известно о гибели скота, глава региона Гульшара Абдыкаликова произвела ряд кадровых перестановок. акима Аральского района перевели на аналогичную должность в соседний Казалинский, акима последнего – в Сырдарьинский, а в Аральский направили руководителя областных профсоюзов. Словом, чисто ротационные передвижки. И это в условиях фактически чрезвычайного положения! В подобной ситуации напрашивалось совсем другое кадровое решение, не «дежурное», а максимально учитывающее возникшие обстоятельства.
О качествах теперь уже бывшего акима района судить сложно, но он хотя бы родился в Аральске, получил образование в аграрном вузе. А новый окончил «нархоз», после чего занимал должности в областном акимате и близких к нему структурах, некоторое время руководил рисосеющим районом. Специфики Аральского района он не знает, в животноводстве разбирается слабо, назвать его крепким хозяйственником трудно, волевым и настойчивым – тем более. Скорее, типичный аппаратчик. Тем не менее, пожелаем успеха и ему, и всем жителям этого очень сложного региона…
Налоговая перезагрузка: какие преимущества получат предприниматели?
