В редакцию позвонил ветеран водного хозяйства, кандидат технических наук Даулет Баялимов, много лет проработавший в структурах Международного фонда спасения Арала (МФСА), а до этого в Аральском районе, причем в период наиболее острого экологического кризиса. Вот как он объяснил свое обращение: «Ваше издание регулярно поднимает острые вопросы, связанные с использованием водных ресурсов, судьбой Арала, а также кадровой политикой в Кызылординской области. Меня как жителя данного региона, как специалиста они тоже очень волнуют, и я бы хотел высказать свои соображения на этот счет».
Ультиматумы и санкции не помогут
Состоявшийся далее разговор, полагаем, заинтересует читателей. Тем более что водная проблема в последнее время снова оказалась в центре внимания. Совсем недавно из-за нее произошел наделавший немало шума военный конфликт между кыргызами и таджиками. А жители казахстанской части бассейна Сырдарьи в эти дни бьют тревогу, опасаясь, что предстоящим летом посевы риса и других сельхозкультур останутся без воды. Кое-кто, обвиняя в этом страны, расположенные выше по течению реки, предлагает в качестве ответной меры жесткие экономические санкции: например, ограничить транзит их грузов через территорию РК. Дескать, в таком случае они станут более покладистыми. Именно с этой темы мы и начали нашу беседу.
- Даулет Аймагамбетович, работая в структурах МФСА, будучи полномочным представителем Казахстана при исполкоме этой международной организации, вы наверняка общались со специалистами из других республик Центральной Азии. А, значит, не понаслышке знакомы с их позицией, знаете всю эту «кухню» изнутри. Может, действительно, раз страны, находящиеся выше по Сырдарье, используют против нас свое географическое преимущество, то и нам стоит задействовать козыри, имеющиеся у Казахстана? Имеется в виду введение ограничений на железнодорожные, автомобильные перевозки через нашу территорию….
- Ультиматумами, угрозами, санкциями мы вряд ли чего-то добьемся. Только испортим отношения с ближайшими соседями на много лет вперед, что обойдется нам еще дороже. У нас одна религия, почти одинаковый язык, мы обречены жить рядом друг с другом. Поэтому нельзя допустить, чтобы Сырдарья и Амударья стали реками раздора – они должны быть реками согласия и взаимопомощи. Да, у наших стран разные интересы, связанные с использованием водных ресурсов: у одних в приоритете гидроэнергетика, у других – орошение. Но если делать все с умом, согласованно, то воды хватит всем. Главная цель, образно говоря, должна быть такая: чтобы кыргызский или таджикский ребенок зимой не замерзал, имел возможность делать уроки при свете и пользоваться Интернетом, а казахский или узбекский ребенок летом не голодал.
- Что мешает достижению этой цели?
- Смотрите: сток и Сырдарьи, и Амударьи остался таким же, как и в советские годы, – в сумме порядка 110 миллиардов кубометров в год. Площадь орошения тоже мало изменилась. Но если тогда водная проблема худо-бедно решалась с учетом взаимных интересов, то сегодня она все больше обостряется, становится причиной межгосударственных конфликтов. Заодно мы общими усилиями «добиваем» Аральское море. А МФСА, который был создан президентами пяти стран Центральной Азии, прежде всего, для согласованного и рационального использования водных ресурсов, в последние годы перестал выполнять эту миссию.
Я много общался на эту тему с водниками Узбекистана, Туркменистана, Таджикистана, Кыргызстана и сделал для себя такой вывод. Конечно, в советское время был союзный центр, который устанавливал общие для всех «правила игры» и осуществлял функции, скажем так, верховного арбитра. Но не менее важное значение имел и чисто человеческий фактор. Если сегодня пошла мода на «универсальных госменеджеров», когда человек, вышедший из одной сферы, может руководить совершенно другой, то в советские годы, например, водной отраслью во всех союзных республиках командовали исключительно «профильные» специалисты. Будучи выходцами из одной профессиональной среды (причем многие были знакомы еще со студенческих лет), они отлично знали друг друга, тесно общались, в том числе в неформальной обстановке, дружили, и данное обстоятельство позволяло им находить компромисс при решении спорных вопросов. Как не пойти навстречу близкому по духу коллеге, другу?
А сегодня водники разбрелись по своим национальным квартирам, у всех свои амбиции. И в такой ситуации Казахстан оказался наиболее уязвимым звеном.
В бой пойдут старики…
- Почему?
- Посмотрите на названия государственных органов, отвечающих за эту сферу, в других республиках ЦА: Узбекистан – Министерство водного хозяйства; Туркменистан – Министерство сельского и водного хозяйства; Таджикистан – Министерство энергетики и водного хозяйства; Кыргызстан – Министерство сельского, водного хозяйства и развития регионов. А кто занимается этой отраслью у нас? Небольшой комитет, у которого нет даже постоянной прописки, поскольку его то и дело перебрасывают из одного ведомства в другое, и который еще недавно сотрясали громкие коррупционные скандалы. Это весьма красноречивый показатель отношения к водным ресурсам в нашей стране.
Сегодня комитет входит в состав Министерства экологии, геологии и природных ресурсов, курировавший его на протяжении шести последних лет, вплоть до начала нынешнего года, вице-министр, как и сам министр, не являются водниками. Как вы думаете, в состоянии ли они грамотно и эффективно отстаивать интересы Казахстана на переговорах, например, с Узбекистаном, где и министр, и все его заместители – «зубры» водного хозяйства, имеющие соответствующее образование и большой опыт работы в этой весьма специфичной сфере? Мало того, даже президент страны Шавкат Мирзиеев – по своей базовой специальности водник: он окончил Ташкентский институт ирригации и мелиорации.
И при таком количестве «спецов» в руководстве узбеки не считают зазорным консультироваться с ветеранами водного хозяйства. Например, Исмоил Хакимович Джурабеков, несмотря на почти 90-летний возраст, является советником в Минводхозе, которым сам же руководил в годы существования СССР. По-прежнему востребованы глубокие знания и богатейший опыт другого бывшего министра Рима Абдуловича Гиниятуллина, многолетнего директора Среднеазиатского НИИ ирригации (головного в этом регионе), а затем руководителя НИЦ Межгосударственной координационной водохозяйственной комиссии Виктора Абрамовича Духовного и других специалистов. Наверное, в том числе поэтому Узбекистан является самой развитой страной Центральной Азии в плане ирригации и мелиорации.
Кстати, ташкентский вуз, давший в свое время путевку в жизнь Мирзиееву, Гиниятуллину и многим другим, по-прежнему готовит кадры для отрасли. Тогда как Джамбульский гидромелиоративно-строительный институт (ДГМСИ), альма-матер казахстанских водников, единственный вуз такого профиля в нашей республике, уже давно закрыли. А в Кызылорде, где из филиала ДГМСИ в 1990-х сделали факультет водных ресурсов университета имени Коркыта-ата, ежегодно выпускавший 20-30 специалистов, теперь собираются упразднить и его. Поэтому сегодня мы испытываем острейший кадровый голод, возник огромный межпоколенческий разрыв.
В такой ситуации тем более следовало бы задействовать знания и опыт ветеранов отрасли. Однако их попросту игнорируют. Например, у нас есть такой аксакал, как Нариман Кипшакбаевич Кипшакбаев, который на протяжении полутора десятков лет возглавлял водное хозяйство республики. Совсем скоро, 27 мая, ему исполнится 87 лет. Но, слава богу, он по-прежнему бодр и в ясном уме. Мало того, будучи беспокойным и искренне переживающим за отрасль человеком, он продолжает ездить в регионы (причем за свой счет), на водохозяйственные объекты, бегать по министерствам и ведомствам, поднимая важные проблемы, предлагая варианты их решения. Однако чиновники отмахиваются от него. Хотя, по идее, специалиста с таким богатейшим опытом, пользующегося безусловным авторитетом у водников из других стран, знающего, как разговаривать с ними, они сами должны приглашать к себе, советоваться. А акиму Кызылординской области, региона, в жизни которого водные ресурсы играют ключевую роль, уже давно следовало бы встретиться с ним, выслушать его рекомендации.
- Словом, вы считаете, что нужно активно использовать потенциал ветеранов?
- Да, в том числе и для того, чтобы устранить или хотя бы смягчить конфликтные моменты в межгосударственных отношениях применительно к водной сфере. Как я уже сказал, аксакалы отрасли из разных республик прекрасно знают друг друга, их объединяет общее прошлое, когда они тесно контактировали, дружили, совместно решали какие-то проблемы. Поэтому я бы предложил собрать их в одном месте – допустим, в Алматы или Ташкенте, чтобы они, воочию пообщавшись друг с другом, предложили пути выхода из кризиса. Такая встреча должна быть неформальной, а приурочить ее можно к 90-летию Джурабекова, которое будет отмечаться через полгода, 12 сентября.
С учетом менталитета наших народов (уважительное отношение к аксакалам, готовность прислушаться к их мнению) ветераны отрасли могли бы обратиться к жителям всех стран Центральной Азии, доступно объяснив им жизненную необходимость рационального использования водных ресурсов и добрососедства как важнейших факторов социально-экономического благополучия и безопасности нашего региона.
Низовья Сырдарьи – полигон для экспериментов?
- Мне известно, что в начале нынешнего года группа ветеранов сельского и водного хозяйства Кызылординской области отправила на имя главы государства некое письмо. В чем его суть, и каким был ответ?
- В обращении были подняты вопросы, касающиеся межгосударственного вододеления, системы управления водными ресурсами, перспектив орошаемого земледелия, судьбы Аральского моря, создания отдельного отраслевого министерства. Словом, проблемы и области, и республики в целом. Было бы понятно, если бы письмо перенаправили в правительство РК или, на худой конец, в Министерство экологии. Но его спустили в акимат Кызылординской области, и ветеранам ответил заместитель главы региона. Надо сказать, ответил он корректно и грамотно, но только на один вопрос, поскольку все остальные не входят в его компетенцию – они могут быть рассмотрены только на уровне центральных органов власти.
У меня такое ощущение, что население Кызылординской области, почти поголовно казахское, в столице считают, извините за грубое сравнение, чем-то вроде покорной и безропотной массы, на которой можно даже ставить эксперименты. Например, в конце прошлого года министр экологии Мирзагалиев безапелляционно заявил, что наш регион должен сократить площадь посевов риса на 15 тысяч гектаров, а министр сельского хозяйства Омаров молча поддержал его. Чем это обосновано? Говорят: воды не хватает. Но я хотел бы спросить у Мирзагалиева и его заместителя Нысанбаева: а что вы сделали для того, чтобы Казахстан ежегодно получал по Сырдарье положенные нам согласно межгосударственным соглашениям 12 миллиардов кубометров? Вы вообще занимаетесь этой темой? Вы в курсе, например, того, что у нас нет даже нормального измерительного поста на границе с Узбекистаном, вследствие чего мы не знаем точно, сколько воды к нам поступает и какого качества? А если в курсе, то почему не решаете проблему? Ведь это не требует каких-то уникальных технологий и больших затрат. Наверное, посевы риса действительно надо сокращать, заменяя его менее влаголюбивыми культурами, но поэтапно, экономически обоснованно, советуясь с наукой. Ведь речь идет о судьбах десятков тысяч дехкан и членов их семей, поэтому тут нельзя махать шашкой.
Или взять прошлогоднее назначение нового акима области. Лично я не против того, чтобы женщина руководила регионом. Но почему в качестве полигона для такого эксперимента была выбрана именно наша область? Потому что нас считают самыми послушными в стране? Причем нового акима представлял не глава государства или премьер-министр, как это обычно принято, а руководитель АП. Казахи очень чувствительны к таким вещам, и тогда это многих обидело.
- А чем плоха Гульшара Абдыкаликова?
- Нашему региону, наверное, самому сложному в Казахстане, нужен авторитетный, способный аналитически мыслить, волевой и не озирающийся все время на центр руководитель, – например, такой, каким был Еркин Нуржанович Ауельбеков, в команде которого мне довелось поработать и в Торгайской, и в Кызылординской областях. Кстати, именно он первым в Казахстане на уровне высшего руководства республики поднял проблему Арала, первым жестко поставил на место генералов с космодрома, загрязнявшего Сырдарью.
Не буду говорить за все сферы жизни области, но в том, что касается водной, Гульшара Наушаевна не проявляет ни особого интереса, ни тем более настойчивости. Совершить облет над Сырдарьей, побывать на плотине, а потом выложить видео на сайты, в соцсети – это все рассчитано больше на внешний эффект. Так проблемы не решают. Нужно приглашать специалистов, обсуждать с ними разные варианты, с карандашом в руке делать расчеты, ведь водное хозяйство – это, прежде всего, математика и физика. Именно так поступал тот же Ауельбеков.
За год с лишним пребывания Гульшары Наушаевны на посту главы региона не проведено ни одного собрания актива, посвященного воде. Или вот, несколько месяцев назад с участием сенаторов у нас проходило обсуждение вариантов расширения Северного Аральского моря – судьбоносного для нашей области проекта. Но акима на нем не было. Вообще, в низовьях Сырдарьи очень много проблем, требующих неотложного решения. Например, КПД оросительных систем составляет около 40 процентов, то есть, больше половины воды, идущей на орошение, теряется на пути к полю. Необходима их реконструкция, которая требует больших денег. Ставит ли Абдыкаликова эту проблему перед правительством?
Впрочем, от предыдущих акимов области тоже было мало пользы. Кажется, их сменилось семеро, из которых шестеро – доктора наук. Но как справедливо вы заметили в одной из статей, все они общими усилиями почти за тридцать лет не сделали того, что смог сделать за четыре с половиной года один Ауельбеков, не имевший ученой степени.
Полумерами не обойтись: как развязать «сырдарьинский узел»?
