Любой гражданин Казахстана вправе иметь и отстаивать любые убеждения: он может быть консерватором и либералом, верующим и атеистом, националистом и космополитом… Главное – не проявлять при этом агрессию, не переступать ту черту, за которой начинаются права и свободы других граждан, не нарушать действующие в стране законы. Но именно крайняя степень нетерпимости и правовой нигилизм сегодня проявляются все чаще и чаще, в том числе и в межэтнических отношениях, в языковой сфере.

Народная героиня?

…Если Куат Ахметов стал очень известным не только в Казахстане, но и в России, то о Рузе Бейсенбайтегі наслышано гораздо меньше людей. Между тем, она, возможно, даже более активный боец «языкового фронта». Эта далеко не юная жительница Павлодара еще раньше, чем Ахметов, начала свои «акции» (одиночные) в защиту «ана тілі». Причем, в отличие от Куата, в действиях которого просматриваются конъюнктурные мотивы, она является «идейной». Например, в одном из интервью Руза-апай сообщила, что уже много лет не общается с одной из дочерей, поскольку та отдала своих детей в русскую школу. «Для меня это стало трагедией», – призналась она. Как вы понимаете, под трагедией подразумевается не разрыв отношений с родной дочерью, а то, что та предпочла обучать своего ребенка на «языке чужой страны».

Страсть и даже жертвенность, с которой Руза-апай отдается борьбе за свои убеждения, можно было бы только приветствовать, если бы не проявляемые при этом излишняя агрессивность и нежелание считаться с законами, а также с интересами окружающих людей. Однажды после перепалки с водителем трамвая, тоже женщиной, которая не смогла ответить ей на казахском, она на полчаса встала перед вагоном, препятствуя его движению. Тем обстоятельством, что из-за нее опоздали на работу или куда-то еще ни в чем неповинные пассажиры, что на этом маршруте могли застрять и другие трамваи, Руза-апай, конечно, пренебрегла.

Она часто ходит по магазинам, аптекам и т.д., задавая вопросы на казахском языке и требуя ответить ей на нем же (кстати, женщина отлично владеет русским). Снимает все это на телефон, затем размещает в «Фейсбуке», где у нее довольно много сторонников, апеллирует к президенту страну, к прокуратуре, требуя обратить внимание на факты «неуважения к государственному языку». Были со стороны Рузы-апай и угрозы объявить голодовку, лечь на трамвайные рельсы, если ее требования не будут выполнены…

Рузу Бейсенбайтегі называют в числе главных «қазақ тілінің жанашыры» (радетелей за казахский язык). А совсем недавно, 25 октября, в День Республики, который сейчас официально не отмечается, она вместе с другим бойцом «языкового фронта» Куатом Ахметовым и еще несколькими активистами была удостоена звания «Халық батыры» («Народный герой») с вручением соответствующей грамоты. Правда, непонятно, кто и на каком основании учредил это звание, причем «қазақ халқы атынан» – от имени казахского народа.

За пару недель до этого, в первой декаде октября с.г., Руза-апай устроила очередное представление в здании ЦОН. Возмутившись тем, что вся визуальная информация подана на русском языке (насколько это соответствует действительности, сказать сложно), она заявила на видеокамеру: «Мені төрмеге қамасаңдар да, не істесеңдер де, мына орыс тілдегі бір де бір ақпаратқа жол бермеймін» - «Можете посадить меня в тюрьму, но я перекрою дорогу этой информации на русском языке». После чего разорвала образцы заявлений и бросила их на пол. Как явствует из полицейского протокола (а рядом с ней находились два стража порядка), заодно она оскорбила сотрудницу ЦОН. Кстати, судя по тому, что засняла на свой сотовый телефон Руза-апай, все «враги» казахского языка – и работники ЦОН, и полицейские – являются казахами.

Но когда замаячила перспектива быть привлеченной к ответственности по 434-й статье Кодекса об административных правонарушениях, что грозит штрафом в размере пяти МРП (сейчас около 15 тысяч тенге) или арестом на срок до десяти суток за мелкое хулиганство, Руза Бейсенбайтегі забыла о готовности «сесть в тюрьму» за свои убеждения. Она через «Фейсбук» сообщила о случившемся своим единомышленникам, после чего не только в соцсетях, но и во многих казахскоязычных СМИ («Дат», «Қамшы» и другие) началась массовая кампания в ее поддержку.

При этом никто из защитников не видит в поступке Рузы-апай ничего крамольного. По их логике, любой человек вправе зайти в государственное учреждение, разорвать бланки документов, обозвать сотрудников и остаться безнаказанным? Какое государство собираются строить эти «патриоты»? Такое, в котором каждый волен делать что хочет, не считаясь с законами?

Право и правота

Борьба за родной язык, конечно, не возбраняется и даже приветствуется, но при одном условии – заниматься этим следует строго в правовых рамках, при необходимости обращаясь с заявлениями в госорганы и с исками в суды. Но ни в коем случае не пытаясь подменить их, как это делали, например, Куат Ахметов и другие активисты движения «Tіл Майданы». Или как это делал раньше любитель устраивать скандалы Огуз Доган: будучи турецко-подданным, он почему-то решил, что имеет право навязывать жителям другой страны свое видение жизни, а многие казахоязычные граждане лишь восторгались провокациями, которые устраивал в Казахстане чужеземец. Вместо того, чтобы сказать ему (как, кстати, и некоторым деятелям из России, тоже пытающимся учить нас жизни): вы там у себя права качайте, а мы здесь сами как-нибудь разберемся.

По другую сторону «баррикад» тоже есть люди, не считающиеся с законами, походя оскорбляющие национальные чувства других граждан. Красноречивый пример – Ермек Тайчибеков. То, что он наговорил о казахах в интервью российскому порталу «Украина.Ру», не могло не вызвать негодования, причем справедливого, со стороны представителей «титульного» этноса. Поэтому трудно понять ту информационную волну, которую подняли в его защиту российские СМИ – те самые, что обычно возмущаются любым проявлением «антирусскости». Выходит, «антирусскость» - это плохо, а «антиказахскость» вполне допустима?

Впрочем, Тайчибеков (видимо, не вполне адекватный человек) хотя бы никуда не ходил и не доставал своими претензиями других людей, как Руза-апай, Куат и их последователи, не проявлял агрессии действием. А его рассуждения можно просто не слушать и не читать – словом, игнорировать. И потом, он уже получил от суда, что называется, по полной. Плюс его отличие от Ахметова заключается в том, что Тайчибеков не стал скрываться от правосудия (например, в той же России), тогда как инициатор «языковых патрулей», а теперь еще и обладатель звания «Халық батыры» спешно бежал из Казахстана. То есть, Ермек, как бы к нему ни относиться, оказался сильнее духом, чем «народный герой» Куат.

К слову, хотелось бы возразить защитникам последнего, которые настаивают на том, что Ахметов выдвигал законные требования. Нет в наших законах нормы, обязывающей продавца или, скажем, официанта, парикмахера, любого другого работника объекта частного предпринимательства отвечать на том языке, на котором обратился покупатель или клиент. Письменная информация на государственном и русском языках о товаре или услуге, о режиме работы и т.д. – да, она должна быть, но это уже другое.

Соответственно, право продавца или оказывающего услуги – отвечать на том языке, на котором ему удобнее, а то и вовсе не отвечать, если он, допустим, глухонемой (например, такие есть среди сапожников, швей). Право покупателя или клиента – не ходить в этот магазин, салон, мастерскую, а заодно организовать среди соседей, знакомых, единомышленников кампанию по их бойкоту, чтобы нанести им экономический ущерб либо заставить считаться с языковыми предпочтениями потенциальных покупателей или клиентов (вполне легальный способ борьбы). А право владельца данного объекта малого бизнеса – прервать трудовые отношения с продавцом, парикмахером, другим работником, если из-за его неспособности или нежелания отвечать на том или ином языке он, предприниматель, теряет выручку, несет убытки.

Братья-близнецы

Вообще, люди, называющие себя национал-патриотами, часто выходят за рамки и закона, и приличий. Вспомните, например, как один из наиболее активных среди них несколько лет назад накануне 9 мая в торговом центре срывал с его сотрудников георгиевские ленточки. Что это как не хулиганство и не покушение на право других граждан иметь собственные убеждения? А ведь этот человек позиционирует себя как демократа, как поборника гражданских свобод. Но что особенно странно, так это то, что даже после такого поступка его включили в состав Национального совета общественного доверия. Какой сигнал тем самым подали некоторые люди во власти казахстанцам? И нет ли их вины в том, что проявлений нетерпимости и правового нигилизма в нашей стране становится все больше?

Аналогия с тем случаем пришла на ум совсем недавно, когда на одном из российских телеканалов показали сюжет: во время демонстрации в офисе правозащитного движения «Мемориал» польского фильма о массовом голоде в Украине в зал вбежали неизвестные, которые сорвали сеанс, обвинив его организаторов в попытке «очернить прошлое». Между тем, показ был не публичным, а закрытым, и на него пригласили только тех, кто в целом согласен с позицией автора киноленты относительно ужасов сталинского режима. Тоже налицо хулиганство, однако в России нашлось очень много таких, кто назвал это «честной и искренней реакцией на то, как подается история страны».

Вроде бы два разных случая, но их объединяет одно – крайняя степень неприятия иной точки зрения и агрессивное стремление навязать свою, а заодно готовность запросто нарушить те границы, за которыми начинается свобода других людей. В этом смысле и казахский, и русский национал-патриотизм (или национал-популизм, кому как больше нравится) сегодня стали братьями-близнецами…